— Я все еще не согласен с вашим решением, джентльмены, — глухо сказал Фишер. — Думаю, что нам следовало дожимать русских до упора. В конце концов, их погреба не бездонны. Но я не намерен ставить вам в вину этот отход. Боюсь, с этой войной мы или опоздали, или же поторопились. Скорее — опоздали. Но теперь придется играть теми картами, что у нас имеются. Я в курсе судьбы Уолли Керра, джентльмены, и знаю, что русские воспользовались нашей нерешительностью на Босфоре. Я запрошу Адмиралтейство об объединении наших эскадр. Если мы перебросим сюда «Маджестики» с «Адмиралами» и новейшие «Формидеблы» Канала, вряд ли русские высунут нос из черноморской и балтийской лужи. Возможно, мы сможем предпринять вторую попытку и на этот раз отступления просто не будет, даже если мы все пойдем ко дну. Чтобы построить броненосец, нужно два года, чтобы воспитать моряка — два десятка лет. Но для восстановления нашей репутации и сотни лет будет недостаточно.

Офицеры козырнули и вышли. Фишер с помощью санитара вернулся в постель. Хватит ли у Адмиралтейства храбрости бросить турок на произвол судьбы, может быть, даже оголить Канал и Китайскую станцию, ударить здесь всеми силами, двумя десятками оставшихся у Британии броненосцев? Он боялся, что нет. Особенно сейчас, при отсутствии ясности в положении дел на Балтике и на побережьях Тихого и Северного Ледовитого океанов…

В это же время Петропавловск.

— Прекратить огонь, — скомандовал адмирал Бридж, глядя на почти полностью скрытый дымом берег с пробивающимися кое-где огоньками пожаров. — Хорошая работа, джентльмены. Однако, нам пора. Поднимите сигнал: готовиться к отходу.

— Мы уходим, сэр? — удивился командир «Орландо» капитан Бёрк.

— Да, Джеймс. Думаю, тут уже не осталось ничего, достойного наших снарядов. Только дым и огонь.

— Дым, — усмехнулся Бёрк, — но ведь могло так случиться, сэр, что этот дым — результат поджога самими русскими тех штабелей с бочками, назначение которых…

— …так и осталось непонятным, — торопливо и с нажимом закончил за своего подчиненного адмирал, — и абсолютно неважным. Давайте считать, что в бочках была нефть. Или китовый жир. Или что угодно. Главное, что оно, чем бы это ни было, сгорело. Как и весь Петропавловск.

Капитан вопросительно взглянул на адмирала.

— В прошлую войну, — пояснил он, — я уже атаковал русские берега, правда, не здесь, а на Кольском полуострове. Мы с легкостью разнесли деревянный острог, сожгли половину Архангельска, но когда морская пехота высадилась на берег, русские ждали наших парней и разбили их. Впрочем, там, у нас все прошло немного лучше, чем здесь. Меня не прельщают лавры адмирала Прайса. (*)

— Вы не чистили перед боем пистолет, сэр, — усмехнулся капитан, — вряд ли Вам грозит та же судьба.

— Пистолет все-таки менее опасен, чем орудия. Какой процент боекомплекта вы уже расстреляли, Джеймс? По сорок снарядов на пушку?

— Да, сэр, согласно приказу.

— А сколько снарядов израсходовали крейсера русских? И сколько их было?

— Два, сэр! Я опознал «Нахимова». Кстати, судя по всплескам, они перевооружили их на шестидюймовки, как у наших «Имперьюзов»… Второй вроде бы «Корнилов». Мне показалось, что шестидюймовки на нем тоже новые… Они дали всего по десятку залпов и скрылись за дымовой завесой.