— Точнее, — потребовал император. — Один — это тоже «до десяти». И даже ноль — это тоже «до десяти».

— Я же говорил, — слегка обиделся докладчик, — штаб береговых батарей и пост наблюдателей уничтожены полностью. Результаты наблюдений утеряны. Но за четыре могу ручаться, с них захвачены пленные.

— Значит, пока считаем четыре. А что в Бушере?

— На выставленных накануне минах подорвался и затонул бронепалубный крейсер первого ранга «Крисчент», пытавшийся в составе отряда из четырех крейсеров типа «Эдгар» обстрелять порт. Однотипный «Гибралтар» был поражен попаданием одиннадцатидюймового снаряда, после чего противник отошел.

— Три крейсера, — вздохнул Император, — хорошо, пусть даже два. Они попортят крови и нам, и персам…

— С Вашего разрешения, Государь… Поврежденный крейсер отходил курсом на северо-запад, вероятно, в Эль-Кувейт. Туда уже отправлены «Наварин» и «Ростислав», они уверенно держат пятнадцать узлов и, как я уже говорил, не получили в бою повреждений… Полагаю, крейсеров у британцев останется всего два, да и те отойдут в Карачи вслед за броненосцами. Им без поддержки «Роялей» делать нечего.

— И все же, почему британцы отступили, как считаете, господа?

— По непроверенной информации, Государь, на «Рамиллиесе» ранен командующий операцией адмирал Фишер, — заметил начальник разведки. — Видимо, без него у британцев не хватило духу продолжать операцию после первых потерь. Я согласен, что «Сент-Джонс» и «Рояль Артур», два оставшихся неповрежденными бронепалубника англичан, действительно покинут Персидский залив. А вот «Гибралтар» уползал на двенадцати узлах, и вряд ли мы его выпустим.

— Это хорошо, — кивнул император. — Британские крейсера, особенно первого ранга, для нас даже более неприятный противник, чем броненосцы, за исключением новейших кораблей. Докладывайте, как только получите новую информацию. Что во Владивостоке?

— В результате внезапной атаки миноносцев взорван «Петропавловск», — доложил еще один капитан из оперативного отдела главморштаба. — «Полтава» села на грунт, как говорят портовые, ее можно будет поднять, но правая машина полностью уничтожена и не подлежит восстановлению. Мы потеряли также все четыре моторных миноносца, утопивших броненосец второго класса «Токива». Один — на сближении до пятнадцати кабельтовых, — капитан вздохнул, — два были перехвачены скоростными бронепалубными крейсерами уже на отходе, один ушел, но подорвался на нашей же мине.

— Полный список экипажей и личный состав береговых батарей ко мне, для награждения. Информацию о том, что «двести восьмой» подорвался на нашем заграждении — не распространять.

Капитан удивленно дёрнул бровью. В его докладе не был указан номер несчастливого миноносца.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество. Больше потерь в кораблях нет. Повреждения башенных батарей на островах Русский и Попова незначительные, двухорудийной открытой батареи на полуострове Подъяпольского — умеренные, ее боеспособность уже восстановлена.

— Понятно, — император прикрыл глаза. Ему очень хотелось спросить: ну как же это можно, имея всю информацию о начале войны вот так вот просто проморгать сразу две миноносные атаки. И это при том, что последующий бой прошел точно в соответствии с расчетами без потерь и даже без повреждений крупных кораблей. Но он промолчал. Разбор ошибок он оставит на потом. — Что с японцами?