«Врёшь, сын! Ты слышал меня!»

Кирилл застонал. Правда: слышал! Любимая нейро-энергетами интуиция в виде внутреннего голоса с характерными отцовскими интонациями и словечками твердила: нельзя резать девчонку, плохо кончится. Где-то в глубине души и сомнений-то не было, а была прямая уверенность: плохо кончится! Но Кирилл не умел доверять такой ненадёжной советчице, как интуиция.

«Эх ты! Меня такой человек просил! Я поручился за тебя товарищу старшему майору, а ты…»

«Батя, я уйду с этой клятой должности! Хрен с ней! Пусть хоть в звании понизят, хоть разжалуют. Не могу здесь! Куда угодно отсюда! Ты не испугался фронта, и я не испугаюсь. Что ты сказал бы: правильно?»

«Девчонку так и бросишь?»

Кирилл тяжело вздохнул. Суровый внутренний голос опять прав: Кирилл не должен уходить, он теперь обязан позаботиться о Таисии. Надо проследить, чтобы сделали всё возможное для восстановления; подождать, пока к ней хотя бы частично вернётся разум. Если не он, то как знать, что с ней решат чужие люди? Кроме того, в настоящий момент его, вероятно, не отпустят: кого взамен? Должность непростая, трудно входить в курс дела, так что кто уж вошёл…

Сколько же ему тянуть ещё эту лямку и ломать дрова из-за своего полного невежества?!

В десять раз горше было от того, что и слезами не помочь. Только к утру Кирилл достаточно устал, чтобы плач прекратился сам собой. Он чувствовал себя опустошённым и вымотанным, но не успокоившимся. Одно только приносило некоторое облегчение: твёрдое решение перейти на другую работу, как только появится хоть малейшая возможность.

– Тасечка, сегодня цветной салют с прожекторами в честь освобождения Минска. Идём на Красную площадь!

Я рада, потому что вижу Лиду весёлой. Обычно она грустная, озабоченная и часто плачет.

– Идём!

Я уже у двери. Лида смотрит на меня, и на её лице опять появляется страдальческая гримаса. Она закрывает рот ладонью, как будто для того, чтобы не закричать.

– Тасечка, но ты же в халатике. Разве можно идти на улицу в халате?

Я совсем растерялась и шёпотом неуверенно оправдываюсь:

– Ты сказала «идём»…

– Собирайся, а потом пойдём. Времени достаточно.

Собирайся так собирайся. Одеваюсь я без подсказок. Ну, затормозилась пару раз. Но это от того, что задумалась, что выбрать из одежды, а пока думала, забыла, какая задача стоит.

– Эй, подружка, ты собираешься?

– Ой, да. Не сердись, Лида, я скоро!

Выбор из двух платьев я сделала сама – правда, наугад. Причесаться, заколоть волосы – это легко: тут никаких вариантов.

– Я готова!

– Другое дело! Родная, посмотри на меня внимательно. Запомни: кто бы тебя куда ни позвал, ты должна сначала заглянуть в зеркало и одеться, как положено на улицу. Это мой приказ. Так надо делать всегда. Договорились?

– Хорошо.

– Идём тогда.

Весёлые люди, россыпь цветных огней в небе. Так радостно вместе со всеми кричать «ура» и хоть недолгое время, пока гремят залпы салюта, не ощущать той незримой стены, которая стоит между мной и людьми вокруг – прозрачной стены, о которую я ударяюсь всякий раз в безуспешных попытках понять, чего хотят от меня окружающие и как надо себя вести…