Константин появляется на пороге кухни.
— Ага, ожила, значит, — зловеще ухмыляется он.
С ужасом смотрю на него — с двухдневной щетиной, в траурной черной рубашке и брюках он похож на всадника Апокалипсиса. Черт возьми, на очень привлекательного всадника. Как меня угораздило снова попасть к нему в лапы?!
Глава 17
— Я купил тебе шмотки, переодевайся и едем. У нас мало времени.
Швыряет пакеты на барную стойку передо мной и достает из холодильника уже готовые гамбургеры.
— А разогреть в микроволновке нормальную еду не додумалась? — фыркает на творожок у меня в руках.
— Что? У меня на голове кастрюля? — замечая мой взгляд, приподнимает бровь.
— Как ты… как я здесь оказалась?! — наконец удается выдавить из себя мне.
— Очень просто. Твои дружки чем-то тебя опоили в надежде на легкий секс, и ты просто вырубилась. Извини, мы с Игорем торопились. Нам было некогда заниматься геройством и разыскивать дом твоих родителей по всему Краснодару.
— И поэтому вы решили просто взять меня с собой?!
— Нет, я бы мог оставить тебя там. Но в лучшем случае ты бы очнулась в ментовке. А в худшем — тебя бы погрузили в машину и увезли в неизвестном направлении те два товарища, что так красноречиво бросали на тебя взгляды. Может, ты бы вообще не проснулась. Нашли бы твой труп где-нибудь на берегу реки.
— Когда я села за твой столик, товарищей уже не было!
— Угадай, почему? — зловеще усмехнулся Константин, и я сразу заткнулась.
Подошел к бару, достал оттуда бутылку виски и плеснул его на дно стакана.
— У меня стресс, — предупредил он. — И, да. Тебе не предлагаю. Для тебя под запретом даже шампанское.
— Ты привез меня сюда, чтобы что-то запрещать? — вспыхнула я.
— С меня достаточно одного вечера в твоей пьяной компании. Не вздумай брать в рот спиртное. А еще, раз уж ты вернулась в мою жизнь, я хочу видеть на тебе красивое белье и платье, а не то недоразумение, в котором тебя сюда доставили. Сегодня будет черное. Рыжая бестия в черном кружеве. Великолепно!
Я ошеломленно приоткрыла рот, чтобы послать его подальше, но слова застряли где-то в горле.
Он отпил виски, ловко выхватил из пакета комплект черного кружевного белья и в один миг оказался рядом.
Дернул на себя мое полотенце, и я едва успела вцепиться в его край руками, чтобы не остаться совершенно голой.
Серые глаза монстра потемнели, и в них вспыхнуло пламя. Дыхание остановилось, а потом обожгло легкие. Все полетело в небытие — стало ясно, что просто так я отсюда уже никуда не уйду.
Вскрикнув от такого хамства, в следующий миг я влепила Константину размашистую пощечину.
Он не остался в долгу.
Вывернул руку, и я вскрикнула от резкой боли.
— Еще раз так сделаешь, и я дам тебе сдачи. Будет больно по-настоящему.
Наши взгляды встретились. В серых глазах сверкнуло что-то опасное. Он дернул меня к себе — дрожащую, будто в лихорадке, с пылающими щеками, жаждущую расцарапать его красивое лицо — и вдруг накрыл мои губы властным, жадным поцелуем.
Я дернулась, но сильные руки сжали меня сильнее. Поцелуй — властный, жесткий — медленно сводил с ума. Полотенце сползало вниз, а тело оживало. Оно реагировало на мужчину. На запах его туалетной воды с терпкими нотками табака, на обжигающий плен сильных рук, на колючие, небритые скулы…