– Она была беременна? – вдруг оживилась Анна. – Какое странное совпадение…

– В смысле? – не поняла Ксюша.

– Просто… – дива немного засмущалась. – Просто мы тоже с Володей ждем ребенка. В этом сезоне я, наверное, уже не буду выступать. Это мой прощальный фестиваль. Теперь только после родов.

Вся команда охотников за привидениями переглянулась. Раскрылся последний секрет «Снегурочки».

– Анна, – обратилась к диве Ксюша. – На всех нас призрак влиял несколько удручающе. Нам всем передавался его страх и беспокойство о судьбе родных. А вы… Вы чувствовали только грусть и предощущение потери. Как когда-то Аглая.

– И вы, Владимир, разделили эмоции своей жены, – добавил Стас. – Потому что очень к ней привязаны. Но вернемся к главному.

И он кивнул Полине, чтобы она продолжала.

– Так вот, – тут же подхватила Полина. – Аглая была беременна. И их сын родился, вырос, стал ведущим актером нашего театра. Играл роли отца. И всегда мечтал узнать о нем хоть что-нибудь…

– Феликс! – изумленно воскликнул режиссер. – Это же он!

– Все верно, – с улыбкой подтвердила Полина. – Получается, что когда-то все началось с Феликса, и сегодня он согласился помочь все это закончить.

– Мы с ним знакомы, – за себя и за жену ответил Владимир. – Он очень хороший человек и по-настоящему талантливый актер. Достойный продолжатель их династии.

– Он придет сегодня сюда, – сказала Ксюша. – И больше никому не придется видеть смерть Ганса. Не бойтесь, Анна, сегодня все будет по-другому.

– Я не буду больше завязывать глаза, – сказала дива уже окрепшим голосом. – Я буду петь. Наверное, для них…

– Хорошо. – Полина поднялась с кресла, за ней начали вставать и остальные. – Давайте закончим эту историю. Но, Владимир, прошу вас, побудьте с Анной на сцене. Мы все будем там, в ложе. Вы поможете, поддержите ее здесь.

И вот опять чудесный голос Анны и прелестная музыка разливались по залу. Сегодня здесь было пусто. Лишь две фигуры на сцене и незаметные зрители наверху в ложе. Ксюша и Стас стояли слева, спрятавшись за портьеру.

– Начинаю понимать, почему так ценятся места в ложе, – тихо прошептала Ксюша. – Здесь музыка слышна еще лучше и кажется какой-то… объемной.

– И отлично видно сцену. – Стас выглянул наружу. – При желании можно и зал осмотреть.

– Только очень холодно, – пожаловалась Ксюша, у нее озябли руки, и она дышала на них, чтобы согреть.

– Началось! – прошептал Митька. Он вместе с Полиной прятался с другой стороны от кресел. А рядом с ними у перил сидел Феликс.

До этого момента старый актер все свое внимание обращал только на сцену. Он, казалось, заслушался, даже полузакрыл глаза и чуть улыбался. Но, услышав Митькино предупреждение, резко обернулся. В проходе появилась фигура.

Высокий и худой силуэт. Черты неразличимы. Но что-то в нем было человеческое. И Ксюша вновь подумала, насколько это неправильно и неестественно. Так тревожно, что мороз пробегает по коже и волоски поднимаются на затылке. Не должно так быть, потому что мертвым нет места в кругу людей. И не может быть так страшно и беспокойно. Так невыносимо, что хочется кричать и крушить все на своем пути. Ксюша вцепилась в руку Стаса.