– И ваша жизнь стала опасной? – полуутвердительно спросила Вилли.

– Моя жизнь сейчас ни при чем. Вы рисковали, придя сюда. Но Нора чувствует, что время выбрано правильно.

– Значит, это было ее решение?

Он кивнул:

– Она считает, что это, возможно, ваш последний шанс для воссоединения.

Вилли застыла, глядя на него.

– Вы сказали – воссоединения?

Доктор Андерсен спокойно встретил ее пристальный взгляд и медленно кивнул.

Вилли хотела что-то сказать, но голос у нее пропал. Ее отец жив?!

И тогда Гай спросил:

– Где он?

– Деревня к северо-западу отсюда.

– Заключенный?

– Нет, нет. Гость, друг.

– Его не держат против желания?

– Нет, с тех пор, как кончилась война. – Андерсен смотрел на Вилли, которая никак не могла выйти из оцепенения. – Вам трудно это принять, мисс Мэйтленд, но есть американцы, которые находят счастье в этой стране.

Она смотрела на доктора в замешательстве.

– Я не понимаю. Все эти годы он был жив… мог приходить домой…

– Многие люди не возвращались.

– Но он мог вернуться!

– Вероятно, у него были свои причины, чтобы не возвращаться.

– Причины?! У него были причины приходить домой! – Ее мучительный крик, казалось, заполнил комнату.

Мгновение все молчали. Наконец Андерсен поднялся.

– Ваш отец сам должен вам все объяснить, – сказал он и направился к двери.

– Тогда почему он не здесь?

– Необходимо принять кое-какие меры. Определить время, место…

– Когда я увижу его?

– Это зависит… – Доктор оглянулся на дверь, медля с ответом.

– От чего?

– От того, хочет ли ваш отец видеть вас.

Спустя некоторое время Андерсен уехал.

Вилли стояла в дверном проеме, глядя в пространство сквозь завесу дождя.

– Почему он может не хотеть видеть меня?! – крикнула она в темноту.

Гай подошел и обнял ее.

– Почему?

– Стоп, Вилли.

Она уткнулась лицом в его грудь и разрыдалась.

– Неужели это так ужасно, быть моим отцом?

– Конечно нет.

– Должно быть, это так, должно быть, я сделала бы его жизнь несчастной.

– Ты была всего лишь ребенком, Вилли! Ты не можешь обвинять себя! Иногда люди меняются. Иногда они нуждаются…

– Почему?! – кричала она.

– Эй, не все люди витают в облаках, некоторые бродят в поисках лучшего или худшего.

Он мягко подталкивал Вилли от двери, и она позволила ему отвести ее к постели под противомоскитной сеткой, ища в его объятии не утоления страсти, но дружеской поддержки. Ее обнимали руки друга. Она чувствовала это, даже когда они занимались любовью. И удивлялась этому ощущению, лежа в его объятиях. Но хотела запомнить его, потому что знала, что потом все изменится. Он тоже оставит ее, эта мысль причиняла ей боль, она не была готова потерять его.

За стенами хижины шелестели листья, дождь шел всю ночь.

На рассвете появился джип.

– Я беру только женщину, – заявил водитель, вьетнамец, направляясь к хижине. – Вы остаетесь здесь.

– Она не поедет без меня, – отрезал Гай.

– Мне сказали – только женщину.

– Тогда она не едет.

Двое мужчин с вызовом смотрели друг на друга. Наконец вьетнамец пожал плечами и отвернулся.

– Значит, я не беру никого.

– Гай, пожалуйста, жди меня здесь, – попросила Вилли, – со мной ничего не случится.