Зато в рекламе на красивые слова не поскупились.

Начали издали: мол, высокогорные склоны Гималаев, несмотря на суровость климата, покрываются в короткий летний период прекрасными цветами. Голубые маки приспособились выживать да еще и цвести на высотах в 3500–5000 метров, на каменистой почве, при сильном ветре, большой влажности и низких температурах. Все им нипочем! Некоторые виды встречаются даже на высоте 6200 метров. К сожалению, увидеть их красоту могут только немногие – разве что альпинисты. А уж о том, как укрепляет здоровье правильно приготовленный отвар голубого гималайского мака, и вовсе знают лишь немногочисленные местные жители. У них там аптек нет, они от болезней природными средствами спасаются. Ковидом не болеют вовсе – спасибо голубому маку: уникально жизнестойкое растение замечательно укрепляет способность человеческого организма сопротивляться опасной заразе.

И слоган сочинили: «Подними иммунитет до гималайских высот!»

– Немного коряво, зато цепляет, – решили Антон с Рубиком.

Они в дело оба вошли. С Антона – идея и сырье, с Рубика – деньги на раскрутку и продвижение.

Рубик, кстати, прекрасный ход придумал. Он устроил, чтобы в самом дорогом цветочном магазине малюсенькие пакетики с «Гималайским голубым маком» давали бонусом ВИП-клиентам при покупке шикарных букетов. Всего один день длилась акция, а спрос на «чудо-средство» возник моментальный и устойчивый! «А голубой мак еще есть?» – шептали продавщицам на ушко богатые клиенты. «Вообще-то нет, но для вас…» – ответно лепетали прелестные цветочницы и отдавали «последнее» по несусветной цене.

Потом еще блогеры отлично сработали. Один удачно соврал, что гималайский мак – секретное лекарство, которое в народ не пускают, придерживают для Кремля и окрестностей, ибо на всех не хватит. Другой еще поднял акции волшебного препарата, напомнив, что зимой в Гималаях холодно, маки не цветут, так что до самого лета новых поставок чудо-средства не будет.

Короче, лепестки, толстым слоем покрывавшие пол гаража, разошлись как горячие пирожки – со свистом!

И все бы хорошо, да только повторить процесс, случайно организованный коммунальщиками, у Антона не вышло. Вторая партия лепестков тех же самых «анемоновых» роз, сначала замороженных, а потом засушенных, разительно отличалась от первой, эталонной.

– Они не синие! – убивался Антон. – Почти коричневые! Что же делать, что делать?!

– Написать, что это бурый гималайский мак? – робко предложила Аля.

– Бурый – фу, звучит неаппетитно, – скривился Антон и, поймав жену за полу домашнего халата, заставил сесть на табуретку. – Думай, Аля, вспоминай по минутам, во сколько электричество отключили? Как долго его не было? Сколько потом обогреватель работал с того момента, как он включился, и до того, как мы пришли? Надо максимально точно все повторить. Нам нужны синие лепестки. Синие, а не бурые!

– Всем нужны синие лепестки, – сговорчиво согласилась Аля. – Ковид не отступает, лекарства от него все нет, одна надежда на голубой гималайский мак.

Не знаю, по какой причине не спали люди в доме напротив, а я занималась тем, что мне обычно несвойственно: придумывала, как обойти систему.