В штабной палатке наткнулся на цепкий взгляд матёрого силовика, способного вывести на чистую воду любого. Он протянул мне папку, вместительную, со знакомыми печатями трёх министерств. Недолгая игра в «кто кого переглядит». Никаких эмоций.

– Пустая папка с личными делами, – прозвучала холодная констатация факта. – Заверена во всех инстанциях, о которых, – глянул так, что нож воткнул. – О них, обычные люди, включая военных и силы правопорядка, боятся вслух говорить. Итак, какое у вашей группы задание? Мне можно доверять, я помогу.

– Уверены?

Всегда поражает уверенность людей, нацепивших маску доброжелательности и искреннего участия, в неминуемом, ответном откровении собеседника, раскрытии секретов, проблем и всей подноготной. Я понимаю, что такому обращению учат, но столь прямолинейно задавать мне вопросы, рассчитывая на ответы с первого захода, глупо. Кто он? Командир подразделения мутного назначения, без звания и имени, по крайней мере для меня, и в эту минуту. Да у него в вотчине никто не знает больше, чем положено. Бойцы, без знаков различия и те, видят лишь лица друг друга, не более, если не состоят в одной группе и не знакомы до прибытия в лагерь на подготовку, или чем они тут занимаются.

– Не вижу необходимости вводить вас в курс дел, – стараюсь говорить доброжелательно, но не забываю про официальный тон.

– Не стоит так реагировать, – командир указал на стул у стола. – Присядь.

Исполнил просьбу и вгляделся в его лицо, молча ожидая продолжения, всем своим видом показывая о преждевременности и несостоятельности учинённого допроса. Пускай и ненавязчивого, проводимого аккуратно, издалека и без пристрастий. Добавим просыпающиеся способности паранорма и получаем собеседника, не страдающего излишним доверием в моём лице.

– Странно слышать сомнение, – хозяин занял место напротив.

– Игра в отца командира вам не идёт, – парировал.

– Хорошо, – он встал и прошёлся по палатке. – Меня предупреждали, что вы, ребятки с сюрпризами, – остановился, подумал мгновение и сел рядом. – В чём начал убеждаться с утренних стрельб. Звание моё – полковник. Зовут, Марк Фёдорович Беляев.

– О себе скажу только имя, но вы его знаете. Я прав? Не придумывайте отмазок, – мне удалось проникнуть в его сознание, пусть поверхностно, чего хватило определить степень осведомлённости.

– Да, Саша Александров предупредил о таком поведении в разговоре, – он расставил все точки над «Й», назвав одно имя. – Теперь поговорим?

– Согласен, но коротенько. Меня не информировали о Вас.

– Чем могу помочь, кроме организации временной отсидки? – полковник перешёл к делу. – Что смогу, выполню. Не обольщайся и не рассчитывай на многое, я отдаю долг старому другу, и только. Итак, слушаю.

Странно, почему сосед не предупредил, не обмолвился ни словом ни полусловом о друге, когда инструктировал. Факт настораживает, однако надо признать лояльность к нам, со стороны этого командира. Если, конечно, это не спланированная игра в шпионов, для вывода меня с девчатами на откровение и последующую сдачу. Не отметаю такой вариант. Посмотрим по ходу дел.