– И овощей! – хрипловато добавил человек, заметив, что торговец намерен сгрести деньги мальчишки одним движением.

Торгаш презрительно смерил с головы до ног поджарую фигуру однорукого рыбака, ничего не ответил. Он наклонился вниз, под прилавок, долго шарил там что-то. Его покупатели терпеливо ждали, когда он появится снова.

Негоциант вынырнул из-под досок, поставил на дерево крохотный горшочек, с плотно запечатанным горлышком.

– Это – масло! – пояснил он. – А вот это – хлеб! – о прилавок глухо стукнула черствая буханка. Овощей купите во-он там! – он рукой показал, где именно продаются свежие овощи.

Подросток скользнул взглядом за рукой торговца. Другой рукой продавец накрыл прилавок. Мальчишка даже не заметил, что под широкой дланью негоцианта скрылась одна из его монет. Зато заметил человек.

– Постой! – мягко сказал он, стараясь ненароком не обидеть торговца. – Ты случайно не заметил, куда подевалась одна из наших монет?

– Нет! Не заметил! – равнодушно ответил кромосянин, подвигая к себе руку.

– А здесь – что? – землянин кивнул на ладонь негоцианта.

– Ничего! – так же спокойно и также равнодушно ответил ему абориген.

– Я хочу посмотреть!

– Посмотри! Если – сможешь! – торгаш даже не улыбнулся.

Сашка попробовал сдвинуть в сторону руку кромосянина. Длань лежала на прилавке так, словно её кто-то прибил двухсотмиллиметровыми гвоздями.

Александр не стал соревноваться в силе с более опытным в таких махинациях кромосянином.

Он положил свою руку поверх его и стал сжимать десницу, похожую на лопату. Кромосянину стало больно. Но руку он не убрал.

Подошли два стражника, стали с интересом наблюдать за происходящим. Им кто-то успел «доложить» что однорукий рыбак подозревает продавца в нечестном ведении дел, а именно – краже денег покупателя на его глазах. Сашка даже не подозревал, насколько серьезное обвинение он только что «предъявил» негоцианту. Торговец, разумеется, тоже заметил воинов. Он сопротивлялся изо всех сил.

Сначала кромосянин покраснел, потом – побледнел (боль в руке была адская!), потом – посерел.

Заметив, что торговец-вор не собирается «сдаваться», Заречнев сжал руку сильнее. Кости аборигена ощутимо захрустели…. Сначала щелкнула она кость, потом – другая….

– А-а-а! – не выдержав «десницы командора», на весь рынок заорал негоциант, поднимая вверх руку. Под дланью торгаша обнаружилась большая медная монета.

Говор прекратился. Все с раздражением смотрели на то, как стражники, не проронив ни слова, зашли за прилавок, короткими блестящими мечами распороли на длинные полосы одежду торгаша, выволокли его к стене крепости.

Один из воинов заголил руку негоцианта, второй его же лохмотьями привязал её к бревну, которое служило местом привязи Гроо. Негоциант завизжал. Торговля прекратилась. Все замолчали, обернулись в сторону бревна. Кажется, все, кроме Александра знали, что сейчас произойдет. Знал и торгаш. Один из солдат обнажил меч. Вор задергался, завизжал еще громче. Другой страж рукоятью своего меча легонько пристукнул его по затылку. Кромосянин стал вялым, податливым, но сознания не потерял. Стражник выразительно глянул на напарника, тот махнул мечом. Вздох пронесся над площадью. Вор заорал так, что спугнул даже птиц, сидевших на дальней башне.