Новый залп не дал ему закончить поучительную сентенцию. Когда пыльное облако осело, на месте маяка Грин-Пойнт громоздилась груда обломков. Матросы, гроздьями облепившие ванты, заорали «ура!».
– Молодцы комендоры! – удовлетворённо произнёс капитан-лейтенант. Он стоял в стороне от офицеров и не принимал участия в беседе, молча наблюдая за результатами бомбардировки. – Пётр Леонидович, распорядитесь всему плутонгу дополнительно по чарке. А сейчас – поднимаем обороты до полных и идём к Кейп-Пойнт. Приказы, как вы, господа, верно подметили, надо исполнять.
Из дневника С. И. Казанкова
Маяк Кейп-Пойнт высится на южной оконечности Капского полуострова. Как я уже упоминал, он венчает собой уступ гигантского утёса высотой около восьмисот футов. Принято считать, что с этой точкой на географической карте связана морская легенда о «Летучем голландце» и его капитане, неукротимом Ван дер Декене. Он будто бы много раз пытался обогнуть мыс, всякий раз терпя неудачу. В ответ на призывы команды повернуть назад капитан изрыгнул богохульство, заявив, что не прекратит попыток, даже если ему придётся плыть до второго пришествия. И был услышан: с небес раздался страшный глас: «Да будет так! Плыви!»
Но – оставим легенды, какими бы романтическими они ни были, и вернёмся к действительности. Маяк действительно стоит на высоченной скале, обрывающейся в море. В небольшой бухточке у её подножия, примерно в версте от маяка, приткнулось крошечное поселение. Там же расположен военный пост, гарнизон которого составляют четверо солдат-отставников под командой сержанта.
Сведения эти, почерпнутые из иллюстрированного приложения к газете «Монинг кроникл», отыскавшегося в судовой библиотечке, вселили в нас уверенность, что диверсия против маяка не требует какой-то особой подготовки. Решено было послать дюжину матросов на шлюпке с достаточным запасом динамита. Возглавить партию вызвался мичман Панюшкин, и, зная о его отличных познаниях в обращении со взрывчатыми веществами (мичман ещё в морском училище увлекался этим предметом и даже подумывал об учёбе в минных офицерских классах), я одобрил его кандидатуру.
По распоряжению капитан-лейтенанта Лестовского на шлюпку был также отряжён сигнальщик с переносным гелиографом – ясная погода и яркое солнце позволяло использовать это устройство без помех.
Итак, с третьей полуденной склянкой «Москва» бросила якорь на траверзе Кейп-Пойнт примерно в полутора милях от берега – подходить ближе было рискованно из-за каменистой гряды с бурунами, на которых уже нашли свою погибель немало судов. Шлюпку спустили на воду, прозвучали положенные в таком случае команды, и судёнышко лихо понеслось к недалёкой суше. Мы же приготовились ждать – диверсия не должна была занять более шести часов, причём немалая часть времени отводилась в расчётах на подъём на высоченную скалу с грузом динамита.
Но – человек предполагает, а Бог располагает. Двух часов не прошло, как сигнальщик доложил, что слышит на утёсе выстрелы. Слова его были оставлены без внимания – слишком велико было расстояние, чтобы услышать звуки даже сильной ружейной перестрелки. Однако небольшое время спустя на утёсе замигал гелиограф – Панюшкин сообщал, что отряд встретил неожиданно сильное сопротивление, понёс потери – и просил поддержать их диверсию пушечной стрельбой. Сказано – сделано: орудия «Москвы» выпустили по указанным целям шесть чугунных бомб, но успеха не имели. Гелиограф отстукал, что защитники маяка укрылись в скалах, неуязвимые для огня наших орудий, и запрашивал подкрепление. Капитан-лейтенант приказал отрядить на берег ещё три десятка человек и при них – одно из двух имевшихся на борту «Москвы» десантных орудий системы инженера Барановского.