Самым сложным оказалось даже не отсутствие приспособлений, облегчивших бы мою задачу. Алтарь вполне сгодился в качестве разделочного стола. Правда, до этого я успел отрезать ногу своей добыче, неосторожным движением. И себе палец на левой руке… Пришлось искать более-менее сохранившийся кусок человечины, чтобы регенерировать.
Ага… Нож показал прямо-таки выдающиеся качества… В любую преграда, кроме собственно алтарного камня, входит просто на ура… Да к тому же, даже трансформация не давала стопроцентной гарантии на восстановление моего тела. Собственно, я и не надеялся уже, что смогу вырастить новый палец… Человечину-то жевал, чисто ради эксперимента…
Хорошо, что удачного… Иначе, оправдать поедание всякой гадости я бы не смог… Все же, оказывается гурман из меня получится… Остывшее и слегка начавшее портиться сырое мясо, есть невозможно… Чуть не проблевался. Пришлось тем же самым ножом кромсать на мелкие кусочки и глотать, даже не разжевывая.
Хорошо то, что хорошо кончается…
С горем пополам, матами и травмами, мне удалось превратить одну отличную шкуру с лоснящимся мехом, который хорошо бы смотрелся на мантии какого-нибудь принца кровей, в дырявый ковер из берлоги лесника, за ненадобностью брошенный у входа, чтобы ноги вытирать, когда заходишь с улицы…
Мда… Повторюсь — такой себе из меня разделыватель получился…. Прямо скажем, не очень… И это «не очень», очень сильное не очень… На грани рукожоп обыкновенный. На грани, а не за гранью, лишь потому, что целые места на снятой шкуре все же были. Причем площадью, достаточной для исполнения моей задумки…
Пытаясь размять забившиеся от довольно тяжелой работы мышцы, делаю мини-зарядку. И лишь после этого, столкнув освежёванную тушу с алтаря, даю себе небольшой отдых, чтобы осмотреться и оценить обстановку.
Интуиция молчит. Собственно, вокруг вообще все молчит. Тишина такая… Звенящая я бы сказал… Кажется, даже деревья не шелестят листвой, и ветер не свистит в переплетении ветвей… Над поляной, залитой ярким солнечным светом, будто мягкая вуаль абсолютной тишины развернулась…
Ой, чувствую, не к добру это… Не к добру… Похоже, нужно срочно валить отсюда. Как можно дальше… Черт, надо же еще переноску сделать!
Кстати, что-то я затянул с разделкой… Поднимаю голову вверх — судя по солнцу, часа три промучался. Кстати, странно, что дети все еще не издали ни одного звука… Считай сутки, ни пили, ни ели…
Я не шибко разбираюсь в младенцах, но на мой взгляд, они должны были хоть раз проснуться за то время, которое находятся со мной. Беспокойство волной начинает подниматься в моей душе. Плюнув временно на изобретение «велосипеда», бросаю нож на землю и в несколько шагов подхожу к детям.
Перед тем, как приступить к разделке, я переложил их на уцелевший клочок дерна, чтобы не изгваздать в крови, пусть уже свернувшейся, но от этого чище не стало. Уф… На месте… Все так же сопят в две дырки, завернутые в лохмотья.
Смешно, но я даже не в курсе, это пацанва или девчонки… Как-то недосуг было проверять. Хе-хе… Ну да, ладно… Беспокойство, хоть и отпустило слегка свои удушающие объятия, но до конца так никуда и не делось. Все же, ответа на вопрос, почему дети так и не проснулись ни разу, несмотря на шум-гам и спецэффекты, с повестки дня никто не снимает.