– И что вы сделаете с индейцами?

– Эти дикари – как волки, которые отведали человечинки. Теперь они будут и дальше убивать белых. Поэтому им не место на этом свете.

«Да, – подумал я грустно, – Вильсон был прав – индейцы, те хоть убивают лишь тех, кто провинился конкретно перед ними, а эти…» Вслух же я спросил:

– За что вы так Вильсона ненавидите?

– Томми? Видишь ли, мой брат Лоренс говорил в свое время с вице-губернатором Динуидди о том, чтобы тот выдал за меня свою родственницу, Дженнифер Кер. Она, если помнишь, племянница герцога Роксбурга. А Томми, видите ли, завлек ее к себе и соблазнил. После этого Лоренс отказался от сватовства, и я не породнился с герцогами. Теперь понятно?

То, что никакого «fornicatio» там и близко не было, я был уверен – Томми бы меня не обманул. Но тут, похоже, он попал из сковородки в огонь[66] – и ничего тут не попишешь… Но Том, к моему удивлению, лишь улыбнулся одними краешками губ и в свою очередь спросил:

– А почему вы идете к слиянию Сасквеханны и Джуниаты? Деревня немного не там.

– Квинси, будь он неладен, потащил нас сюда. Я сразу подумал, что этому дурню неизвестно, куда он нас ведет. Поэтому твоя задача – привести нас к деревне, да так, чтобы мы появились с неожиданного для краснокожих направления.

– Хорошо, пройдем тогда берегом Джуниаты. Там, правда, довольно-таки мокро, но почти у самой реки есть один проход. Только дай чуть передохнуть.

– Привал! – раздался зычный голос молодого майора.

Томми открыл мешок, достал оттуда мазь и попросил меня нанести ее себе на раны. Мы отошли чуть в сторону, и я шепнул ему:

– Томми, я ожидал всего, чего угодно, но такого…

– There are more things in heaven and earth, Horatio, than are dreamt of in your philosophy[67], – ответил он цитатой из «Гамлета».

– Ну и что ты теперь скажешь?

– Что скажу? Уходить мне надо. Только не к Брэддоку, а к «пятнистым». Может, как раз им я и пригожусь.

– Возьми меня с собой! – выпалил я, к своему собственному удивлению.

– Конечно. Вот только сначала надо будет придумать, как уйти от этих. И как позаботиться о том, чтобы мы успели к деревне задолго до того, как Джорджи-Порджи с компанией на нее нападут.

– Господь нам поможет! – с жаром сказал я. – Давай помолимся! – И начал читать вслух двадцать третий псалом[68]: «Господь пасет меня и ни в чем не даст мне нуждаться…»

К моему удивлению, Томми присоединился. Я держал его почти что за нехристя, а он, оказывается, и молитвы знает.

«Да, – подумал я про себя, пока читал дальше псалом, – как сказал Спаситель: не судите, да не судимы будете…»

Среди отцов-основателей Соединенных Штатов особое место занимает первый президент этой страны Джордж Вашингтон. Без преувеличения можно сказать, что этого государственного деятеля в США сделали символом американской нации. Его портрет красуется на долларовой купюре, его имя носит столица США, его биографию изучают в школах, как пример для подражания.

Но более тщательное знакомство с жизнеописанием Джорджа Вашингтона заставляет многих недоумевать – а того ли человека взяли в качестве символа нации? Уж слишком много крови на первом президенте Северо-Американских Соединенных Штатов.