– А вы знаток драгоценностей? – не удержалась она от вопроса. – Или того, как они смотрятся на женщинах?
В тёмном взгляде мужчины полыхнуло то, что можно было назвать интересом. Олеся же склонила голову набок, ожидая ответа. И получила совсем не то, чего ждала.
– Артур, – представился тот, повернувшись, чтобы сидеть вполоборота к ней.
– Олеся, – машинально ответила она.
– Отвечая на ваш вопрос, Олеся, могу сказать только, что я не знаток ни драгоценностей, ни, пожалуй, женщин. Чтобы являться знатоком, нужно обладать множеством того или другого. А когда у тебя много чего-то, каждая по отдельности вещь теряет свою ценность.
– Вещь? Вы считаете и женщин вещами? – это в разговор вступил Дмитрий, озвучивая то, что сама Олеся никак не могла сформулировать. Впрочем Артур ответить не успел, или же попросту не стал этого делать. Да и мгновением позже все за столом умолкли, когда хозяин дома объявил, что начинаются торги.
Последующий час Олеся просидела немым изваянием, ровным счётом ничего не понимая. Нет, она осознавала, что именно происходит, но никак не могла уловить сути того, зачем мужчины – а порой и женщины – тратят настолько баснословные суммы на приобретение каких-то малопривлекательных минералов.
– Это неогранённые камни, они мне кажутся наиболее ценными, – проговорил Артур, словно читал её мысли.
Сам он десятью минутами ранее приобрёл большой изумруд, по виду походивший на кусок чего-то плесневелого, при этом поднимал цену ровно до тех пор, пока один из гостей, вступивших с ним в торг, не сдался.
– И что вы делаете с неогранёнными камнями? – поинтересовалась Олеся.
– Зависит от моих желаний, – пожал он плечами и, поднявшись из-за стола, проговорил: – Доброй ночи, Олеся. Спасибо за вечер.
И просто ушёл. Она не сразу поняла, что торги закончились и только и смогла, что пролепетать ему в спину: «Доброй ночи», но Артур её уже не слышал.
– Вы ещё не покидаете меня? – обратился к ней Дмитрий, который тоже поднялся из-за стола и подал руку Олесе.
– Не покидаю, – улыбнулась она мужчине и вложила пальцы в протянутую ладонь.
Она вернулась в дом Джека через несколько часов. Сбитая с толку своими ощущениями и вопросами, которые лишь множились. Улеглась в постель и мысленно вернулась туда, куда зачем-то её отправил незнакомец. Олеся перебирала в памяти всё, что видела и ощущала и пришла к одному-единственному выводу: Джека среди присутствующих не было. Теперь дело оставалось за малым – вновь встретиться с ним в тёмной комнате и расспросить обо всём, что её волновало.
Он позвал Лесю к себе следующим же вечером.
Хотел выдержать паузу дольше, но не было никаких сил испытывать ни свое, ни ее терпение. И хотя накануне Джек уже выслушал рассказ Вадима о том, что тот увидел на аукционе, его гораздо больше интересовали впечатления самой Леси от прошедшего вечера.
Он занял свою традиционную позицию у окна, а она, так привычно тихо, но так остро ощущаемо им, прошла к своему креслу и села. И Джек вдруг поймал себя на том, что ему чертовски не хватало всего этого – интимности темной комнаты и женщины, чья близость была такой запретной и притягательной одновременно.