Он еще крепче стиснул ее пальцы.

— Не драматизируй, дорогая.

Джулия попробовала было высвободить руку, но Энтони держал крепко.

— Да, ты прав, прости.

— На что ты намекала, когда упомянула Ниагару? Будь добра, объясни.

— Какое это имеет значение? — ответила она, глядя на него все тем же печальным взглядом. — Ну, может, не Ниагара, а просто вязкое болото, которое вскоре поглотит нас.

— Звучит отвратительно. Ты, детка, не думаешь, что пора прямо сказать, что тебя гнетет. Метафор с меня, пожалуй, хватит на данный момент.

Джулия высвободила руку и повернулась к нему всем телом.

— Ладно: прямо, так прямо. Лоис либо покончила с собой, либо ее убили. Если это самоубийство, то Джимми никогда не оправится. Он всегда будет считать, что сам довел ее до этого. Что, разумеется, противно всякой логике. Это в высшей степени невероятно, но человек в таких случаях глух к голосу рассудка, он живет во власти эмоций. Мы с тобой оба знаем Джимми с рождения. И нам обоим ясно, как и что будет ощущать и уже ощущает по этому поводу Джимми. Так обстоит дело с альтернативой номер один. Альтернатива номер два — это убийство. Тогда неизбежен вопрос: «Кто?» Джимми ведет себя так, что нет в мире полисмена, который его не заподозрил бы. Мы знаем, что он на такое не способен. Но у него была такая возможность, и это тебе тоже хорошо известно. Мотив и удобный случай у бедного Джимми имелись. Если, вдобавок ко всему, еще окажется, что завещание составлено в его пользу, то подозрения полиции перейдут в уверенность. Вот это и пугает меня больше всего.

— Не мели чепуху! — сердито воскликнул Энтони. — Не Джимми это сделал!

— Конечно. Но я говорю не о нас, а о том, как считает полиция. Ты не знал, что Джимми днем звонил в юридическую контору, где лежит завещание? Старший инспектор настоял. Сначала с ними говорил Джимми, потом — инспектор. Джимми сказал мне, что завтра копия завещания будет здесь. Я ужасно боюсь.

— Глупенькая! Десять к одному, что деньги отойдут к родственникам ее первого мужа. А что, Джимми не в курсе?

— Нет. Ему вообще не нравилось, что у нее свой капитал. Он очень расстроился, когда узнал, какая это крупная сумма. Когда они поженились, решение по делу о наследстве ее покойного мужа все еще не было принято; оно состоялось лишь спустя полгода после этого. Джимми все это очень не нравилось, он и знать не хотел, как она распорядилась своими деньгами. Полный абсурд, но в этом весь Джимми. Только полиция-то совсем не знает, какой он, и они наверняка…

— Тебе не кажется, что ты торопишься с выводами?

— Кажется. Я, конечно, полная идиотка. Не могу думать ни о чем другом. Получается, что лучше всего было бы, если бы полиция остановилась на версии о самоубийстве, по что тогда станется с Джимми?! А если решат, что это убийство, то значит, это сделал кто-то из нас.

— Вот что я тебе скажу, Джулия, — мягко проговорил Энтони. — Не стоит тебе утаивать то, что ты знаешь о Мэнни. Нужно рассказать об этом полиции. Она сделала, что задумала, теперь пускай сама отвечает за последствия. Ради спасения Мэнни я не собираюсь равнодушно смотреть, как Джимми обвиняют в убийстве Если это она отравила кофе — пусть ответит. Я не верил и никогда не поверю, что Лоис покончила с собой, и никто меня в этом не убедит. С чего ей было это делать? И, если уж мы об этом заговорили, давай будем честными до конца: у пес не было ни малейших оснований сводить счеты с жизнью. Джимми ей был глубоко безразличен. Он дал ей положение, красивый дом, в котором она могла устраивать приемы для своих друзей. Когда она выходила за него, завещание ее первого мужа оспаривали родственники Если бы дело дошло до суда, еще неизвестно, кому бы достались деньги, а финансовое положение ее было весьма шатким. Поэтому она и приняла предложение Джимми. Она мне сама об этом сказала почти прямым текстом. И после этого ты будешь утверждать, что она покончила с собой из-за того, что ее уличили в неверности?! Кто угодно — только не она! Что же до другого мотива, поверь, — я ей был так же безразличен, как Джимми.