Никорин склонилась над гостьей, внимательно разглядывая девушку. Вита, без сомнения, была красива, однако этой красоте еще только предстояло зазвучать торжествующей симфонией женственности, той самой, что напрочь лишает рассудка мужчин… Самсан Данир ан Треток, несостоявшийся жених «крейской дикарки», прекрасно разбирался в женщинах!

– Ты и сама не знаешь, сколько слез прольешь за свою долгую-долгую жизнь, Вителья Таркан ан Денец, – пробормотала архимагистр, отходя к окну и глядя на гавань. – Я ведь тоже не знала…

После ухода девушки Ягорая рю Воронна охватило странное оцепенение – не было боли, гнева, раздражения или сожаления по поводу сделанного. Но все вокруг показалось черно-белым, лишенным оттенков, запахов, звуков. Будто угас огонек, освещающий самый укромный и драгоценный уголок сердца, тот самый, через призму которого мир обретал объем и краски.

Граф простоял у окна около часа, бездумно глядя на черную воду и белые берега. Матушка Ируна, зашедшая убрать со стола, окликнула его несколько раз. Так и не получив ответа, бросила на хозяина взволнованный взгляд и ушла на кухню – готовить обед, страдать от дурных предчувствий и пить сердечные капли.

Время шло. Чувства Яго начали оживать, и в душе вновь зашевелился страх навсегда потерять Вителью, но он, стиснув зубы, не поддался ему. И хотя перед глазами все еще стояло растерянное и полное боли личико волшебницы, ощущение правильности сказанного становилось все явственнее. Вита простит или не простит его, но обмана между ними не будет!

Ягорай встрепенулся. Шаг к правде, шаг через страх дался ему тяжело, но дался. А значит, можно попытаться сделать еще один…

Собираясь выходить, граф вспомнил об оставленном в спальне мече: привычка воина – держать оружие под рукой, даже когда идешь в гости. В гости! Он невесело усмехнулся и заглянул на кухню. Матушка Ируна, сидя у окна, промокала красные глаза краем фартука. Завидев хозяина, виновато вскочила, отвернулась к плите, сердито загремела горшками.

– Ну чего ты? – подойдя, Яго заставил ее повернуться, ласково погладил по плечу. – Чего расстроилась?

– Вы поругались с ней, мой господин, да? – спросила та. – А я так надеялась, что Вита станет хозяйкой в нашем доме! Такая чудесная девочка!

– Может быть, и станет! – сдержанно улыбнулся Ягорай и поцеловал бывшую няньку в лоб. – Приготовь покои на втором этаже. Я собираюсь кое-кого привести!

Ируна изумленно вскинула глаза.

– Пресвятые тапочки! Неужели вы хотите?..

– Тс-с! – граф прижал палец к губам. – Давно этого хочу, ты знаешь! А сегодня попробую!

– Идите же! Пресветлая вам в помощь!

Выходя из дома, граф рю Воронн оружие так и не взял, но подумал, что ему не помешала бы помощь, и не Индари, а Аркаеша!

Редьярд раздраженно откинулся на спинку стула. Суета последних дней его вымотала, а уж это утро чуть не добило.

– Что там на сегодня? – сердито спросил он у Яна Грошека, своего секретаря. – Кто еще хочет меня расстроить, кроме старшего сына, собравшегося жениться на трактирщице, и народа, готового свергнуть меня с трона?