в те далекие,

промчавшиеся дни.

Ты друзей моих ушедших

                                  оживи,

а друзьям живущим

молодость верни.

Память, память,

ты же можешь!

                    Ты должна

на мгновенье

эти стрелки повернуть.

Я хочу не просто вспомнить

                                      имена.

Я хочу своим друзьям

                             в глаза взглянуть.

Посмотреть в глаза

и глаз не отвести.

Уставать,

            шагать

                     и снова уставать…

Дай мне воли

до конца тебя

                  нести.

Дай мне силы

ничего

         не забывать.

Пока в пространстве

                            кружится планета,

на ней,

пропахшей солнцем,

никогда

не будет дня,

                 чтоб не было

                                   рассвета,

не будет дня,

                 чтоб не было

                                   труда!..

Так было

в нашей жизни быстротечной:

пришел

           в победном реве

                                 медных труб,

взамен войны —

Великой и Отечественной —

Великий

и Отечественный

труд!..

Вся жизнь

              как будто начиналась снова

в бессонной чехарде

                           ночей и дней.

И это было легче ненамного,

чем на войне.

А иногда —

                трудней…

Великий труд,

                   когда забот по горло.

Огромный труд

                     всему наперекор…

Работа шла

не просто для прокорма.

А в общем-то,

                   какой там был

                                      прокорм!

Кусок сырого

                  глинистого хлеба.

Вода

      из безымянного ручья.

И печи обгорелые —

до неба

торчащие

             над призраком жилья.

Такая память

                 нас везде догонит.

Не веришь,

так пойди перепроверь:

два дома неразрушенных —

                                      на город!

Один мужик —

                     на восемь деревень!..

Расскажешь ли,

                    как, отпахав,

                                    отсеяв,

споткнулись мы

о новую беду

и как слезами

                  поливали землю

в том —

выжженном —

сорок шестом

                  году!

Как мышцы затвердевшие

                                   немели

и отдыха

не виделось вдали…

Мы выдержали.

Сдюжили.

Сумели.

В который раз

                   себя

                         превозмогли…

Свою страну,

                 свою судьбу врачуя,

мы

не копили силы про запас.

И не спасло нас

                     никакое чудо.

А что спасло?

Да только он и спас —

Великий и Отечественный.

Только!

Помноженный на тысячи.

Один…

Пусть медленно,

пусть невозможно долго,

но праздник наш

                       поднялся из руин!

Поднялся праздник

и расправил

                плечи.

Разросся,

подпирая облака…

Что ж,

завтра будет проще?

Будет легче?

Наоборот:

сложней

           наверняка!..

Уже сейчас —

совсем не для забавы —

заводим мы

               незряшный разговор:

какая магистраль

                       нас ждет

                                  за БАМом?

Где он лежит —

грядущий Самотлор?..

…Распахнуты сердца.

Открыты лица.

Тайга стоит

                уже в заре по грудь.

Стартует утро.

Царствует и длится

Великий труд.

                   Отечественный труд!

На стройках,

                 на полях