Дверь распахнулась, и пограничники начали выбегать, прикрываясь щитами. Несколько секунд, и стена из щитов отошла от башни на несколько шагов. За ними последовали опять щитоносцы, начавшие выстраивать что-то вроде древнеримской черепахи. Прямоугольные щиты для этого подошли бы больше овальных. Но в то же время эти были предпочтительней в помещениях. Хотя, конечно, круглые кавалерийские сгодились бы еще больше. Н-но… Нет в жизни совершенства, что тут еще сказать.

Выстроившись, они пригнулись и, быстро семеня отработанным шагом, двинулись вдоль по стене. В щиты ударили две стрелы, и увесисто прилетело короткое копье. За спиной тут же послышались частые хлопки арбалетов. Со стороны башни, занятой противником, – резкие щелчки наконечников по камню и пара приглушенных вскриков.

Наконец дверь. Таран гулко ударил в дубовые плахи. Раз. Другой. Третий. Из-за нее донеслись тревожные выкрики. Топот ног по лестнице. Стены-то у них каменные, а вот перекрытия и лестницы уже деревянные. Сверху послышались сразу несколько резких щелчков металла о камень и болезненный вскрик. За ним другой. И тут же душераздирающий вопль, а из одной из больших боковых бойниц сродни окну выметнулось пламя. Похоже, хотели вылить на атакующих масло, но их вовремя заметили пограничники и подстрелили парочку. Но содержимое чана загорелось. Охохошеньки. Как бы вся башня к нехорошей маме не полыхнула.

Еще пара гулких ударов, и открывающаяся наружу дверь раскололась. В пролом вылетело сразу несколько стрел. Однако щитоносцы были настороже и успели вовремя прикрыть товарищей.

– Щиты в сторону! – выкрикнул Михаил, уже изготовившись к выстрелу.

Хлоп-п!

– Ы-ы-ы! – тут же донеслось из-за уже подавшейся двери.

Следом еще два хлопка, но на этот раз только щелчок о камень и тупой удар наконечника, вошедшего в дерево. И тут же грохот и треск от удара тарана. Едва бронзовая голова барана пошла назад, как щитоносцы прикрыли брешь. Когда орудие вновь приблизилось к щитам, они разошлись, пропуская набалдашник. Очередная плаха не выдержала натиска и с треском разлетелась едва не в щепы. И следом Михаил вновь отправил болт. Безрезультатно.

Зато следующий выстрел товарища, совмещенный с натиском тарана, достиг цели, вырвав болезненный вскрик. Кто-то оказался не в то время и не в том месте. Выстрел третьего арбалетчика также ушел в пустоту.

Наконец пограничникам удалось распахнуть остатки двери и после арбалетного залпа ступить в темный проем. За их спинами тут же появились три масляных фонаря конструкции Михаила. Не сказать, что они давали много света, но для драки в стесненном пространстве подходили вполне.

Закончив перезарядку, Романов в очередной раз вскинул арбалет. Дистанция вытянутой руки. Дерущиеся сошлись щит в щит и пытаются хоть как-то нащупать противника своим оружием. В неверном свете фонарей и факелов мелькают клинки мечей и лезвия топоров. То и дело в брань, надсадные хрипы толкающихся воинов вплетаются шлепки и звон беспомощного металла. Для нормального удара не развернуться, толчея невероятная.

Под зажимом бронебойный болт с наконечником в форме усеченного конуса, как у снарядов в мире Романова. Стрелять попросту некуда. Видны только головы в железных шлемах с полумасками. Попасть в глаз проблематично, противник все время в движении. Но этого и не требуется. Достаточно одной головы.