Обычно машина скучает в гараже, и только раза два в месяц Ярослав выводит ее проветриться. Едет в область, в какое-нибудь интересное историческое место.

Мстислав Юрьевич подумал, что эта привычка свидетельствует не в пользу молодого человека: раз катается по области, значит, изучил топографию и знает, где можно без помех угробить свою жертву. Хотя машину подарили на двадцать пять лет, стало быть, совсем недавно… Но тогда это объясняет, почему в первых двух случаях он использовал транспорт жертвы, а со Стрельниковой – свой.

Гараж, сказал Ярослав, располагается далеко от дома, отец купил его еще в дремучие советские времена. Как были тогда построены длинные ряды кирпичных боксов, так и стоят. Ни камер, ни охраны гаражевладельцы не позаботились приобрести.

Мстислав Юрьевич поморщился. Гаражные кооперативы – это такая головная боль, такой рассадник криминала, что остается только возносить к небесам ежедневные молитвы, что его территорию в свое время обошла стороной постройка этой заразы.

На всякий случай он записал координаты гаража Михайловского и решил съездить туда, потолкаться среди завсегдатаев и на полудикой шиномонтажке, которая там обязательно есть.

Ключи от машины и от гаража, для удобства похитителей нанизанные на одну связку, Михайловский держал в своем рюкзаке. На вопрос, почему не дома, разумно ответил: «Чтобы не создавать себе лишних проблем, если автомобиль понадобится срочно».

Кроме кафедры, клиники и вивария, молодой человек нигде не бывал, не зажигал по клубам и даже не посещал библиотеку. Зато, приходя на работу, зашвыривал рюкзак на диван в ординаторской и до вечера забывал о нем. Врачи, особенно хирурги, не сидят целый день в ординаторской, они ходят на операции, в обходы, просто беседовать с больными, консультировать в другие отделения, а если они еще занимаются наукой, то по научным делам. В ординаторской часто никого не бывает, и вытащить ключи мог кто угодно. С одним только условием: этот кто угодно должен быть вхож во врачебные круги.

Или необязательно? Мало ли родственников является на беседу с доктором? Похититель может прикинуться как раз таким радетелем за ближнего своего, или, того лучше, медпредом. Вариантов масса.

Но это все фантазии, которые разбиваются о непреложный факт: когда сотрудники полиции стали изымать ключи от машины, те спокойно лежали в рюкзаке.

Зиганшин сказал, что больше у них, скорее всего, не будет возможности поговорить наедине, так что если Ярослав хочет чем-то поделиться, сейчас самое подходящее время.

Михайловский покачал головой.

– Ярослав, теперь дело за Галиной Ивановной и вашими родителями. Пусть нанимают адвоката, и дальше я буду уже общаться с ним. Если вы настаиваете на своей невиновности, то мы будем пытаться добыть доказательства в нашу пользу. Но если вы все же сделали то, в чем вас обвиняют, признайтесь если не мне, то хотя бы адвокату. Вас осудят и без вашего признания, но вовремя сказанная правда поможет вам получить самое мягкое наказание из возможных.

– Я ничего не делал, – простонал Михайловский, – ну хоть вы-то мне поверьте!