— Уилл, расскажи мне, как произошел взрыв.

— Вспыхнул яркий сноп света, затем погас. В глубине дома стало темнее. В воздух полетели куски кровли, балки, оконные рамы. Все это попадало вокруг. Была сильная ударная волна, потом задул ветер. Он все время менял направление: то как будто рвался из очага пожара, а то, наоборот, тянул туда. Думаю, ветер в конце концов и загасил пламя.

— Когда подул ветер, огонь хорошо горел?

— Да, он вырывался на крышу сквозь окна верхнего и нижнего этажей. Даже деревья занялись.

Эйнсворт подрядил двух пожарных держать наготове шланги, третий же, в асбестовом костюме, стоял рядом с подъемником на случай, если остатки разрушенного здания обвалятся на Эйнсворта.

Он расчистил ступеньки, ведущие в подвал, черная ниша которого зияла под открытым небом, и спустился в скопище обугленных досок. Человек может выдержать на пышущем жаром пепелище лишь несколько минут кряду. Эйнсворт входил туда восемь раз.

Находкой, увенчавшей его усилия, оказался искореженный кусок металла, доставивший Эйнсворту огромное удовлетворение.

Побагровевшее лицо Эйнсворта лоснилось от пота. Он сбросил защитную одежду и, накинув на плечи плащ пожарника, прислонился к радиатору полицейской машины.

Кусок металла он положил на землю и сдул с него слой пепла.

— Динамит, — пояснил он Грэхему. — Видишь этот рисунок наподобие лапчатых листьев папортника на поверхности металла? Эта штука похожа на обломок портативного несгораемого сейфа. Скорее всего, так оно и есть. В нем хранили динамит.

Я думаю, сам взрыв произошел не в подвале. Взгляни, как обломалось дерево в том месте, где по нему ударило мраморной доской стола. Взрывом куски разметало в стороны. Вероятно, громыхнуло на первом этаже. Причем, динамит находился в каком-то контейнере, на время предохранявшем его от возгорания.

— Думаешь, останки сохранились?

— Если и есть, то самый минимум, но всегда что-то, да находится. Не беспокойся, я его достану оттуда и вручу тебе в пакетике.

Снотворное наконец подействовало, и с рассветом Риба Макклейн уснула в палате госпиталя Де Пол. Она никак не хотела отпускать от себя сотрудницу полиции. Несколько раз за утро девушка просыпалась и нащупывала руку своей сиделки.

Когда она попросила принести ей чего-нибудь поесть, завтрак в палату больной доставил Грэхем.

Как вести себя с ней?

Он знал по опыту, что иным легче, если держишься с ними официально и отстраненно. Но с этой девушкой, ему кажется, вести себя нужно не так.

Он представился.

— Вы знаете его? — спросила Риба женщину-полицейского. Грэхем передал свое служебное удостоверение коллеге, которой оно вовсе не требовалось.

— Я знаю, что он работает в ФБР, мисс Макклейн.

Кончилось тем, что Риба сама рассказала ему все. О том, что было между нею и Долархайдом. Горло у нее саднило, и она часто замолкала, посасывая кусочки колотого льда.

Он задал ей неизбежные в таких случаях неприятные вопросы. Она держалась молодцом. Всего один раз торопливо махнула рукой, чтобы он вышел за дверь, и сиделка едва успела поднести таз. Завтрак оказался ей не впрок.