Краузе перешла в верхний регистр.

– Машина как подпрыгнет! Как заорет! Как крякнет! Верхняя крышка отвалилась! Изнутри вылетела какая-то фигня. Она стала метаться по кухне, крушить все, что видела.

– У фигни глаз нет, – вставила свои пять копеек Киса, выползая из укрытия, – она железяка. Носилась туды-сюды. Вжик-брык!

– Туда-сюда, – машинально поправила я.

– Затем фигня врезалась в холодильник, помяла дверцу, плюхнулась на пол, расколошматила плитку, подскочила и как… о стол, – продолжала кричать няня, вылезая из-под стола, – я думала, что и он… на фиг! Но тут воцарилась тишина.

– Что такое «… на фиг»? – спросила Кисуля.

– Господи, – всплеснула руками Краузе, – ну и денек выдался сегодня. Со всех сторон приключения! Одно похлеще другого. Детонька, где ты слышала выражение, которое воспитанные люди не то что произнести не могут, но даже знать не должны?

Киса заморгала.

– Так ты его сама только что сказала.

Краузе опешила.

– Я? Да быть того не может. Вот мой прадедушка, тот мог загнуть такой оборот. Но я никогда! Немедленно забудь эти слова. Сию секунду выкинь их из головы.

Как у всех людей, у нашей няни есть недостатки, но они настолько мелкие, что и упоминать их не стоит. А вот достоинств у нее много. Главным, на мой взгляд, является ее честность. Роза Леопольдовна никогда не врет. Если она разбивает очередную чашку (вот вам ее пустяковый недостаток – бить посуду), то честно говорит: «Простите, опять кружечку кокнула». Искать причины, по которым чашка вывалилась из рук, оправдывать себя Краузе не станет, воскликнет: «Экая вам попалась неуклюжая няня. Вечно из рук все вываливается». И конечно, Роза Леопольдовна никогда не матерится. Сейчас я смотрела на удивленное лицо няни и понимала: она искренне уверена в том, что не произносила ругательств. И я понимаю: просто в момент сильного стресса в ней ожил ее прадедушка, это он от души высказался.

– Надо все убрать, – засуетилась Краузе. – А как собаки? Лампа, вы выбежали из кухни, помчались спасать Мусю и Фиру. Они в каком состоянии?

Я уставилась в пол. Няня слишком хорошо думает о хозяйке. Я унеслась в страхе за собственное здоровье, про мопсих и не вспомнила.

– Пойду посмотрю на них, – решила Краузе, не дождавшись от меня ответа.

Роза Леопольдовна убежала.

И тут в дверь позвонили. У меня заломило виски. Что еще прибило к нашему порогу? Ураган? Потоп? Эпидемия чумы вместе с холерой? Меня уже ничем не удивишь!

– Вот кто к нам вернулся, – закричала Краузе, – входите, господин хороший!

– Кто-то замечательный пришел, – обрадовалась Киса, восприняв слова «господин хороший» буквально.

Но я, в отличие от девочки, мигом сообразила: на пороге очень противный гость, кинулась быстрее Кисули в холл и увидела… Лешу.

– Отлично, что вы вернулись, – голосом, не обещавшим ничего хорошего, произнесла Роза Леопольдовна.

Парень разозлился.

– Из офиса позвонили, платеж ваш не прошел. Не стыдно людей обманывать?

Краузе схватила мастера за руку и потащила по коридору.

– Кредитка в полном порядке. Знаю я вас, мошенников. Сейчас наличку попросишь, мы дадим, а ты ее себе в карман.