— Детей нашего рода может выносить и родить только та, кто отмечена Драконьими Богами и обладает сильнейшим магическим даром, иначе беременность убьет ее и малыша. Я не собираюсь тобой рисковать, поэтому…
— Поэтому ничего не будет, — сказала ему спокойно.
Рот наполнился кровью — я все-таки прокусила губу, размышляя, с чего мы вообще обсуждаем мою беременность, если я ничего подобного не собиралась делать? Особенно от человека, который собирается жениться на другой и говорит мне об этом открытым текстом!
— Мне нужно идти, ваша светлость! — сказала ему. — Там моя дочь и Стефан. И вообще, вдруг Наоми неправильно разогреет пиццу?!
— Эва, послушай!..
— Пропустите! — заявила ему, потому что Маркус встал на моем пути. Несмотря на свою слабость, он передвигался слишком быстро для обычного человека. — Милорд, мне кажется, я сделала для вас уже достаточно, чтобы вы выполнили мою одну единственную просьбу!
— Какую именно?
— Оставили меня наконец-таки в покое!
— Но этого не будет, — произнес он спокойно. — Я никогда тебя не оставлю.
Видимо в подтверждение своих слов он так и остался стоять, загородив мне проход. А потом еще и руку протянул, явно собираясь погладить меня по щеке.
На это я отстранилась, подумав, что его поведение переходит всякие границы. Девиз «Вижу цель, но не вижу препятствий», конечно, хорош, но сейчас у меня немного другое настроение.
Тут Маркус шагнул ко мне, видимо, решив убедить меня в том, что нам с ним по пути, и сделать это не словами, а заключив меня в свои объятия. Но уже в следующую секунду он улетел, снесенный моей магической волной, в тот самый угол, в который вчера жались Наоми с Кэрри и Белоушком.
И сразу же на два голоса в моей голове взвыли Хранители, сокрушаясь о своей работе. Заявили, что мне ни в коем случае нельзя герцога магией, да еще и с такой силой!..
Раны могут открыться, а ведь они только что его вылечили!
«Брысь из моей головы!» — приказала им, покаянно подумав, что все-таки немного не рассчитала. Тарсы правы — нельзя Маркуса вот так, надо было быть немного осторожнее.
С другой стороны, проход к двери свободен, можно и уходить.
— Эва, но ведь это же была магия! — с довольным видом произнес, подскочив на ноги, Маркус. Выглядел герцог так, словно только что взял главный приз на кулинарном состязании или еще где-нибудь, а вовсе не летел по моей вине через всю комнату. — Ну раз так, то это все меняет!
— Что именно меняет?!
— Все, Эва! — произнес он, улыбаясь. — Это меняет абсолютно все! — и от его пронзительного взгляда меня снова бросило сперва в жар, а затем в холод.
Мадделин металась по своим покоям, чувствуя себя загнанной охотниками ланью. То заламывала руки, то делала глубокие вдохи, пытаясь успокоить судорожное сердцебиение, то принимаясь поторапливать верных служанок, чтобы они поскорее заканчивали со сборами.
В последние два дня королева нигде не находила себе места — ни в своем будуаре, обставленном именно так, как ей нравилось, ни в длинных дворцовых переходах, по которым она бродила взад-вперед, иногда срываясь на бег, из-за чего ее личная охрана спешила за ней, бряцая оружием.