– Некоторые от Лилит! – воскликнул пьяненький поэт, попытавшись прочитать очередной из цикла своих «богоборческих» стихов.

– Не буду спорить, – суховато кивнул Илья, – Сотворены ли мы Богом из глины в буквальном смысле, или волею Его эволюционировали из обезьян, это скорее вопрос вкуса. Повторюсь… концепция интернационализма вполне мне импонирует, предполагая некое братство народов, а уж основано ли оно на Библии, не так уж важно.

– Но! – он подался вперёд, – Вы знаете, за моими плечами нет университетов, да и французский язык не является мне родным. Поэтому, уж простите, буду говорить, опираясь на примеры самые призёмлённые.

– Для примера… – он повернулся к официанту, и сказал негромко:

– Принеси мне воды, друг мой.

– Для примера предлагаю взять Российскую Империю, эту тюрьму народов, – сказал Военгский громче, – Но! Я хочу подчеркнуть – всех народов, включая русский! Не все понимают, но русские в этой тюрьме являются одновременно тюремщиками и самыми бесправными заключёнными!

– Соглашусь, – протянул Аполлинер за соседним столиком.

– Не все это понимают, – Военгский благодарно кивнул поэту, – и от того бывают разнообразные коллизии националистического характера.

– Погромы! – выкрикнул кто-то с места.

– Верно, – спокойно кивнул пилот, – погромы. Но ведь и среди откупщиков[30] процент иудеев аномально велик! Пусть эта практика де-юре канула в лету, но значительная часть предприятий с сомнительной моралью в руках иудеев!

– Я никого, – выделил голосом Военгский, – не оправдываю и не обвиняю, а лишь говорю о взаимной нелюбви и том, что нелюбовь эта зиждется пусть на обветшалом, но всё же фундаменте. Интернационализм, в его здоровой форме, учит смотреть на ситуацию не с национальной, а классовой точки зрения. Смотреть, и видеть настоящих врагов – паразитов, присосавшихся к плоти народов!

– Спорно, – вклинился в паузу Бурш, обмахиваясь шляпой и переглядываясь с очаровательной супругой, которая в кои-то веки начала одеваться и вести себя женственно, – впрочем, продолжайте!

– Благодарю, – чуть усмехнулся Илья, – Так вот, интернационализм предполагает, что все народы, а отчасти культуры, равны между собой. Уже здесь немало спорных моментов, но…

– … не будем заострять на них внимание, ибо речь сейчас о другом.

– Я, – пилот чуть подался вперёд, – хочу, чтобы все вы представили себе карту Российской Империи. Люди здесь образованные, так что задача не из самых сложных. А теперь попробуйте сопоставить географическую карту с законодательством Российской Империи!

– А-а… – протянул Аполлинер, – вот оно… молчу, молчу…

– Законодательство Империи весьма серьёзно ограничивает перемещение подданных… – Военгский пристально посмотрел на художника, выкрикивавшего недавно о погромах, – всех поданных, не только иудеев! А точнее – всех представителей мещанства и крестьян.

– Даже перебраться на постоянно место жительство в другую губернию иногда проблематично, получить же заграничный паспорт, – пилот сделал глоток воды, – могут только представители привилегированных сословий, и…

– … жители приграничных губерний! То есть жители Царства Польского, Финляндии, Прибалтийского края и Кавказа! Преимущественно НЕ русские! Жители этих губерний могут получить паспорта как официально, так и перебраться через границу нелегально.