Виктор подтвердил, не понимая ещё, к чему клонит старик.

- Дайте её мне! Как вы уедете, я вдоволь наболтаюсь с теми мерзавцами. Уж у меня найдутся слова для тех, кто убил твою возлюбленную и меня самого подстрелил. Они вовек не забудут слова старого Кузьмича! Да я им по ночам буду в кошмарах сниться!

Виктор согласился, попросив только Кузьмича дать их отряду хотя бы полчаса на то, чтобы успеть отъехать подальше от деревни - не хотелось бы, чтобы координаты отряда запеленговали по рации. Старый умирающий дед благословил их в дорогу и, кривясь от боли в разрезанном животе, принялся вслух сочинять текст своего прощального послания для "красноармейских". В этом послании почти все слова поодиночке были цензурными, но общим текстом выходило на редкость обидно.

Бегство от смерти. Новый дом.

Выехали в восемь часов утра. Виктор повёл первую машину колонны - пикап "УАЗ-Патриот" с установленным в кузове "Утёсом". Водителями грузовиков стали Константин Иванович, Сергей Воронов и Слава Першин. В чисто выбритом собранном Славике едва ли можно было узнать деревенского алкаша. Из под рыбацкой куртки у него выглядывал ворот старой полинявшей тельняшки. Даже выражение лица немолодого мужчины сильно изменилось, став одухотворённым и мужественным. Каждый с первого взгляда понимал, что перед ним бывалый ветеран.

Едва их колонна проехала развилку в полутора километрах от Думино, как сидящая рядом с Виктором Лиза вскрикнула и указала назад. Да, на это стоило посмотреть - оставляя на небе дымные следы, к покинутой ими деревне неслись ракеты. Земля ощутимо задрожала от далёких разрывов, горизонт за спиной окрасился в чёрный цвет. Всё-таки Кузьмич не удержался и начал свою прощальную речь рановато. Однако поражала скорость и мощь удара. Насколько быстро "красноармейские" засекли координаты рации, насколько точно накрыли деревню установкой залпового огня! Окажись их отряд ещё в Думино, и всё... Едва ли кто-нибудь смог бы остаться в живых после такого...

Виктор добавил скорость. Нужно было поскорее уходить от засечённой врагами позиции. Кроме того, этот местный Армагеддон едва ли прошёл незаметным для летающих охотников - очень скоро над Думино могли закружить треугольные корабли. Парень приказал сидящим в машине девушкам с удвоеной бдительностью глядеть за небом. Но обошлось - треугольных кораблей видно не было.

Уже через десять минут они с ходу проскочили деревню Жестылёво и тут же свернули на север. Вслед их колонне со стороны оставшейся за спиной деревни раздались запоздалые выстрелы. Виктор усмехнулся - он и не сомневался, что этот важный узловой пункт на стыке двух шоссе, контролирующий подъезд к Дмитрову, окажется кем-то занятым. Скорее всего, как раз "дмитровские" и установили в Жестылёво свою передовую заставу. Но останавливаться и проверять, кто же в них стрелял, Виктор не стал. Их отряд успел проехать километра четыре по шоссе на север, как вдруг истошно закричала Маша Гаврилова, сидящая сзади в машине:

- Опасность с неба! Запад, четыре километра!

Виктор резко вдавил тормоз. "УАЗ" развернуло на дороге, они едва не вылетели в кювет. Но это было не важно, ведь счёт шёл на секунды. Виктор выскочил из машины, обежал её и подхватил на руки беспомощную Лизу. С девушкой на руках он перепрыгнул наполненную водой канаву и вбежал в лес. Успели! Парень уложил Лизу Святову под большими папоротниками, а сам побежал обратно к дороге. Но его помощь не требовалось - на удивление быстро всего секунд за пятнадцать-двадцать все пассажиры грузовиков благополучно покинули свои места и попрятались в лесу. Молодцы! Рядом с Лизой уложили носилки с раненым. Военный пришёл в себя от тряски и теперь громко стонал от боли, пытаясь приподняться на локтях. Виктор силой уложил его обратно на носилки и прижал палец к губам: