– Да, – со вздохом кивнул мохнач. – Она повелела выступать немедля.
– Это хорошо. – Воин улыбнулся. – Доставьте живыми Даргаша и царевну…
– А ты?
– А я приму вендов тут. Сегодня у них будет кровавая трапеза!
– Мы же можем уйти все, – нахмурившись, возразил Аоранг.
– Вам нужно их обогнать, иначе все погибнем. Я подпер ворота, но этого хватит ненадолго. Когда Даргаш придет в себя, расскажите ему, что я умер в бою. Это очень важно.
Аоранг греб против течения. В запруде оно почти не чувствовалось, но река все норовила унести длинный челн обратно. Накх следил, как неспешно, однако уверенно вендская лодка одолевает стремнину. Страж царевны был нечеловечески силен – это было видно даже издали. Однако, чтобы выгрести, одной силы не хватало. Травница как могла помогала ему. Накх видел, как та сидит с длинным шестом, то и дело отталкиваясь от берега, к которому вода старалась прибить челн.
Позади со двора послышались голоса и тяжелые удары.
«Ворота пытаются высадить, – буднично подумал накх. – Засова и подпор надолго не хватит…»
Он вздохнул, наклонился к краю деревянного настила. Здесь были привязаны еще шесть челнов.
«Ничего, успею…»
Воин достал из рукава нож и начал перерезать свитые из конопляных волокон крепкие веревки. Вот один челн заскользил по воде, уносимый течением, второй, третий…
Накх поднял голову. Аюны и ее небольшой свиты уже не было видно на реке.
«Хорошо», – кивнул воин, принимаясь за следующую веревку. Четвертый, пятый челн…
За спиной его послышался треск, слитный топот и лязг оружия. Деревянный настил задрожал от множества шагов. Накх глубоко вдохнул и с силой выдохнул.
«Все», – мелькнуло у него в голове. Он стремительно выпрямился, развернулся, метнул нож. В такой толчее промахнуться было сложно. Один из вендов рухнул на влажные доски пристани.
Два клинка с шорохом вышли из ножен.
«Жаль, никто не узнает, что я умер, нападая», – подумал воин.
И, обгоняя собственную мысль, ринулся в бой.
Эпилог
Кирана знобило. Он кутался в меховую шубу, хотя в столице лишь совсем недавно начало холодать. Да и можно ли это назвать морозом? Конечно, ветер уже давно сорвал с веток пожелтевшие листья и поутру на ветвях серебрился иней, а по берегу дворцовых прудов стоял тонкий ледок. Однако днями было солнечно и, казалось, даже тепло. Стало быть, этот холод блюститель престола носил в себе. Он не видел солнца, не чувствовал его ласковых прикосновений.
Дворцовая стража приветствовала его, подняв копья. Он кивнул и, не поднимая головы, прошел мимо. Куда пойти? С недавних пор Киран не любил появляться в своем тайном покое. Стоило ему сесть за стол и углубиться в чтение посланий, в каждом скрипе, в каждом шорохе ему чудились крадущиеся накхини. Теперь-то они знают о его хитрой уловке с креслом, и больше воспользоваться ею вряд ли удастся…
Порой целыми днями Киран в задумчивости бродил по Лазурному дворцу. Слуги, если их удавалось застать врасплох, низко кланялись, но чаще старались не попадаться на глаза блюстителю престола. Иногда Киран выезжал к войску. Лично проверял, готовы ли для похода и боя колесницы, в достатке ли стрел, здоровы ли кони. Здесь, среди войска, он чувствовал себя куда спокойнее. Суровые колесничие, равным которым не было в Аратте; ловкие всадники, что ежедневно упражнялись в искусстве выездки; молодые арьи, беззаветно верящие в Кирана и только ждущие приказа выступить в поход. С ними, младшими сыновьями знатных и не очень семейств, Киран себя ощущал уютнее всего. Он и сам когда-то прибыл в столицу таким вот младшим сыном – не имея за душой почти ничего, кроме полузабытых царственных предков.