И засмеялся, а смех у него был еще лучше, чем улыбка, хоть звука Зара и не слышала.

— Я должен посоветоваться с Аксыром.

Зара на миг опустила глаза. Потому что девушке нехорошо учить мужчину, как ему поступить.

— Зачем тебе советоваться? Что тебе эти люди? Отдай им урусим, а мы уедем. Втроем.

— Молодой мне никто. А старый — мой кунак.

— Тогда понятно. Он кто?

Простой вопрос вызвал у Галбацы затруднение.

— Он сумасшедший. Я не знаю, как он дожил до седых волос и не погиб. Его, наверное, Аллах хранит — как Он хранит дервишей, у которых в груди пылает огонь. Суди сама. Я давеча пошел к нему и сказал, что нам очень повезло: приемная дочь Рауф-бека у нас в руках. Надо ее украсть и обменять на пленницу. Чего проще?

— Ты хорошо придумал! Ты такой умный!

— Э, тут и думать не надо! А он сказал: нет. Нет — и всё.

— Ты прав, твой Аксыр сумасшедший. Но я рада, что он сказал «нет». Я не хочу, чтобы ты меня менял.

Галбацы про это не стал говорить. Нахмурился, велел в полночь спуститься к этому месту.

— Ты не бойся, я вещей с собой не возьму. Что я, не знаю? Когда погоня, лишний вес ни к чему, — сказала на прощанье Зара. — Гляди только, не обмани меня. Предатели в аду пауков едят.

Остаток дня она провела в блаженном ожидании. Что Галбацы ее обманет, она на самом деле и думать не думала. Как же он обманет, если у него ангел за пазухой? По той же причине, из-за ангела, не тревожилась, удастся ли побег. Знала: всё устроится.

И всё устроилось.

Предупреждать урусим Зара не стала. Напугается, разревется. Принесет ей нана ужин — и сразу догадается: что-то не так.

Единственный человек во всем ауле, с кем хотелось попрощаться, была она — нана. Но сделать этого Зара не могла. Поэтому она поступила, как Назифа. Ночью, когда все спали, отрезала одну из своих косичек и положила нане в чувяк. Утром будет обуваться — найдет. И поймет, что это на память.

В полночь, то есть через три часа после захода, Зара уже ползла вниз по обрыву. За последние месяцы она столько раз проделала этот путь, что ноги и руки сами находили все выступы и впадины.

Ее ждали в условленном месте двое: Галбацы и Аксыр.

— А где ее брат? — спросила она.

Галбацы наклонился к самому ее лицу, иначе она не разглядела бы губ.

— Он попробовал подняться — не получилось. Мы оставили его приготовить лошадей. А девушку понесет Аксыр, он сильней и ловчей меня.

— Ты просто хочешь почтить старость, — засмеялась Зара. — Никто не может быть сильней и ловчей тебя.

Наверх они лезли сначала медленно — она показывала, как. Потом мужчины привыкли и уже не отставали. На гребне Кольца они задержались, глядя на спящий аул, в котором не светилось ни одного огонька и только поблескивали под луной плоские крыши.

Спустились.

На чужих могли залаять собаки, хотя они в Джангызе были ленивые и не очень нюхастые. Но все же Зара велела спутникам остаться под скалой.

Сама же легкими, не ведающими усталости ногами понеслась в аул.

Разбудила урусим, поманила за собой. Та что-то спрашивала, но Зара только успокоительно кивала: да-да, я веду тебя к брату, только не шуми.