Миниатюрный, сложенный, как и эта башня, из серого, цвета крыла летучей мыши камня, он мелькнул перед глазами изящной игрушкой и укрылся в подступающей тени. Мне показалось, что по внутреннему двору замка передвигались всадники. Двое…

Неужели я приблизился к тому, что искал? Как говорят, еще не горячо, но уже очень даже тепло…

По ненадежной лестнице я осторожно спустился вниз к весело потрескивающему костру. Артур пристраивал над огнем куски холодного мяса.

Из-под деревьев вышел Славомир, осторожно опустил на землю охапку дров.

– Там под горой замок, – сообщил я, – а в замке люди. Так мне, во всяком случае, показалось.

– Люди? – насторожился Славомир.

– Не думаю, что они заметили наш костер, – успокоил я его. – Замок далеко, да и стены башни скрывают огонь. Темнеет быстро, дыма почти нет. Но лучше быть настороже.

– Здесь не может быть людей, – холодно обронил Славомир, – ты ошибся, благородный рыцарь. Но замок… Какой он?

Я как мог описал то, что видел, и насторожился. Тревога на лице Славомира была неподдельной.

– Ты что-нибудь… – задать вопрос я не успел.

Долгий отчаянный вопль взметнулся из долины, ударился о вершину башни и рухнул на лес. Отчаяние, боль и всепобеждающая ярость – слепая, жестокая, неразбирающая – обрушились на нас. Погасли на облаках последние отсветы заходящего солнца, и вопль оборвался, оставив леденящее ощущение дикого животного ужаса.

Слабо потрескивали угли догорающего костра. Ночь давно уже накрыла землю своим черным покрывалом. Артур сидел, отодвинувшись в тень. Славомир вытащил свой длинный меч из ножен и ласково протирал ясное лезвие. В слабых отблесках костра я заметил, что металл покрыт странным узором – не то переплетающиеся стебли цветов, не то надпись на незнакомом языке.

– Я бы хотел больше знать о тебе, – прервал я молчание. – Согласись, что это вполне естественно. Нельзя путешествовать бок о бок с совершенно незнакомым человеком.

– Похоже, ты пришел из дальних земель, благородный рыцарь, – прозвучало в ответ. – Дальних и удивительных! Не знал я, что существуют страны, в которых неизвестен этот знак, – Славомир показал диск, висевший на его серебряной цепи.

Знак… Несколько диковинных рун, ничего мне не объясняющих.

– У нас он неизвестен, – решительно сказал я.

– Значит, вы никогда не слышали о ведунах? – удивленно спросил Славомир.

Ведун! Вот оно что… Для специалистов моего времени это что-то родственное колдунам и шаманам. Немного от знахаря, больше от шарлатана. Но в этом веке, насквозь пронизанном верой в домовых, леших и прочих кикимор, – занятие весьма почетное. Пока… Христианство еще только начало свое победное шествие по этим краям, еще живы старинные религии, крепко держит людей в своих путах древнее суеверие. Но приговор уже произнесен, запасаются дрова для будущих костров, на которых сгорит многое, естественное в эти дни, но ожидающее дьявольское клеймо в ближайшем будущем. Ну а мне пока что нет смысла специально расспрашивать Славомира о его «ремесле» – насторожится и только. Что-то увижу сам, о чем-то он волей-неволей проговорится. Задача у меня сейчас предельно конкретная, ее и следует выполнять.