Но на этот раз никто не стал этого делать.

— Пол! — закричала Кэрол. — Марта! Где моя тысячеликая труппа?

Ничего не произошло. Ее голос раскатился эхом и затих в пустоте.

— Прекрасно! — снова закричала Кэрол. — Я вас сейчас разыщу, и тогда не обрадуетесь!

И она направилась к хлопающим на ветру тентам, осторожно переступая через мусор. С их стороны полнейшее безобразие бросить ее тут одну, ведь она так старалась получше их сочинить и придумать им сотни обличий, и ведь это благодаря ей они стали в каком-то смысле не менее знамениты, чем она сама. Едва Кэрол это подумала, как ступила босой ногой в растаявшее мороженое. Вздрогнув, она отпрыгнула — и тут обнаружила, что на ней почему-то купальный костюм, как на тех детях в бассейне Крестоманси.

— Ну вот еще! — сердито воскликнула она. Тут она вспомнила, что, когда пыталась увидеть свой Сотый сон, события в нем развивались точно так же и на этом месте пришлось его оборвать. Ведь такой сон может увидеть и простой человек. Из такого сна даже приличной шляпной ленты не сделаешь. На сей раз она невероятным и тщательно направленным усилием сделала себе голубые башмачки на пуговках и голубое платье со всеми нижними юбочками. Так было гораздо жарче, зато сразу становилось ясно, что она занимается делом. И она решительно двинулась дальше и дошла до хлопающих тентов.

Тут снова чуть не начался обычный сон. Кэрол бродила среди полощущихся тряпок и поваленных прилавков, под огромным каркасом чертова колеса и покореженными качелями, от одной пустой карусели к другой — и нигде не было ни души.

Вперед ее гнали исключительно злость и досада, но наконец она увидела какого-то человека и едва не прошла мимо, решив, что это просто очередная кукла из павильона восковых фигур.

Он сидел на ящике у раскрашенной шарманки, снятой с какой-то карусели, и тупо глядел в пространство. Кэрол подумала, что актеры из ее тысячеликой труппы, наверное, при необходимости подрабатывают, притворяясь такими куклами. Точно она этого не знала. Но этот был белокурый, а значит, играл хороших и работал с Фрэнсисом.

— Эй, вы! — топнула она ножкой, — Где Фрэнсис?

Он ответил ей скучным, неопределенным взглядом.

— Мандрагора, — сказал он. — Абракадабра. Что говорить, когда нечего говорить.

— Да-да, только вы же сейчас не массовку озвучиваете, — попыталась вразумить его Кэрол. — Я хочу выяснить, где мои главные герои.

Человек рассеянно махнул куда-то за чертово колесо.

— У себя, — сообщил он. — Собрание комитета.

Пришлось Кэрол отправиться туда. Не успела она пройти и двух шагов, как этот человек окликнул ее:

— Эй, ты! А спасибо сказать?

«Грубиян!» — подумала Кэрол. Она обернулась и строго посмотрела на него. Он как раз приложился к зеленой бутылке с крепким запахом.

— Вы пьяны! — возмутилась Кэрол. — Где вы это взяли? В моих снах нет места алкоголю!

— Норман меня зовут, — представился человек. — Вот, горе топлю.

Кэрол поняла, что толку от него не добьешься. Она поневоле сказала «спасибо» — просто чтобы он больше не орал ей вслед — и зашагала, куда было указано. Идти пришлось через целое поле цыганских повозок. Поскольку вид у них у всех был какой-то конфетный и размытый, Кэрол спокойно прошла мимо, решив, что они тоже из ее тысячеликой труппы. Она знала, что та повозка, которая ей нужна, будет самая что ни на есть настоящая с виду и очень даже четкая. Так оно и оказалось. Правда, повозка скорее напоминала просмоленный черный сарайчик на колесах, зато из его ржавой трубы поднимался всамделишный дымок.