— Дэвид.

Мэг. И теперь я был еще более растерян, потому что голос ее звучал строго и угрожающе.

Это меня едва не разозлило. Я попал в передрягу, а Мэг и не думала меня выручать.

Рут лишь снова улыбнулась, а потом посмотрела на Уилли, Рупора и Донни.

— Вот вам урок, мальчики. Зарубите на носу. Это важно. Всегда, в любых обстоятельствах будьте любезны с женщинами — и они все для вас сделают. Вот Дэйви был любезен с Мэг — и получил картину, очень красивую картину. Это все, да, Дэйви? Понимаешь, о чем я, да? Это все, что ты получил? Конечно, ты еще маловат, но кто знает…

Я рассмеялся и покраснел.

— Ну, Рут!

— Вот что я вам скажу: девушки — существа простые. Вот от этого у них все беды. Пообещай им что-нибудь — и у тебя будет все, что хочешь и когда захочешь. Я знаю, о чем говорю. Взять хоть вашего отца. Уилли-старшего. Когда мы поженились, он говорил: у него будет своя фирма. Целый флот молоковозов. А я буду помогать ему с книгами, как это было на Говард-авеню во время войны. Я буду управлять заводом. Мы станем богаче, чем мои родители, когда я была ребенком в Морристауне. А люди они были не бедные. Но знаете, что я получила? Ни хрена. Ни гроша ебучего. Только вы повылуплялись — один, второй, третий, и этот ирландский ублюдок как сквозь землю провалился. А я осталась одна с тремя голодными ртами, а теперь к ним еще два добавилось. Говорю вам: девчонки — дуры. С ними все легко. Простушки настоящие.

Она прошла мимо меня к Мэг. Обняла ее за плечи и повернулась к нам.

— Возьми эту картину, — сказала она. — Я знаю, что ты нарисовала ее для Дэвида, и не пытайся говорить, что это не так. Но вот что я хочу знать: чего ты этим добивалась? Что ты хотела от этого мальчика? Дэвид — хороший мальчик. Получше многих других, я бы сказала. Несомненно. Но, дорогая, тебе же от него ничего не светит! А если думаешь, что светит, то глубоко заблуждаешься. Так что я тебе просто скажу: надеюсь, это все, что ты ему дала, и все, что ты ему собираешься дать, и это для твоего же блага. Потому что у тебя есть кое-что, чего хотят все мужчины, и это вовсе на какие-то там картинки!

Губы Мэг задрожали, и я понял, что она сдерживается, чтобы не расплакаться. Но также неожиданно, как было все происходящее, мне захотелось рассмеяться. Донни тоже. Все было так странно, отчасти из-за напряжения, и слова Рут о картине показались мне смешными.

Она сжала плечи Мэг еще крепче.

— И если ты даешь им то, чего они хотят, ты — просто шлюха, дорогая. Ты знаешь, что такое шлюха, а? А ты, Сьюзен? Конечно, нет. Вы еще маленькие. Шлюха — это девочка, которая расставляет ноги перед мужчинами, вот и все. Чтобы те могли в них залезть. Рупор, ну-ка перестань хихикать, мать твою! Каждая шлюха заслуживает хорошей порки. Со мной любой согласится. Так что я тебя предупреждаю, дорогуша, будешь блядовать в этом доме — тебе не поздоровится.

Отпустив Мэг, она прошла на кухню к холодильнику.

— А теперь, — сказала она, — кто хочет пива?

Показала на картину.

— Бледная какая-то, — сказала она. — Вам не кажется? — и потянулась за упаковкой.