Джованни велел отвезти его на завод «БМВ». По дороге удивлялся, какой Мюнхен маленький. Здесь, должно быть, скука, как в какой-нибудь сицилийской деревне. Не такой представлял Джованни Германию по рассказам земляков.
Единственным, что приятно удивило его, было множество «изетт» на дорогах. Джованни так и объяснил таксисту, что имеет в виду под «Би-эммэ-ву», – завод, на котором делают «изетту». И немец сразу все понял. А Джованни уяснил, в свою очередь, что «Би-эммэ-ву» на самом деле называется «Бэ-эм-вэ». И еще – не стоит усердствовать с приветливостью, доброжелательных людей не воспринимают всерьез. И зря Джованни улыбался тому доктору, который был откровенно ему неприятен. Чем меньше говоришь, тем солидней выглядишь.
Он объяснил таксисту, что работает на заводе «ИЗО» в Милане, который тоже производит «изетты». А на «БМВ» у него важная встреча. И водитель кивнул, хотя не понял ни слова. Совсем как такса из странного материала на приборной панели, которая все время согласно мотала головой. И снова дело не в том, что ты сказал, а в том, как ты сказал. И немного высокомерия здесь совсем не помешает.
Положив одну руку на спинку сиденья, Джованни другой попытался вытащить купюры из носка. Он открыл окно, чтобы водитель не почувствовал запаха его потных ног, и помолился святому Варфоломею, чтобы денег хватило.
У заводских ворот перевес силы снова оказался на немецкой стороне.
Сторожу, крепкому неприветливому баварцу, было совершенно все равно, чего хочет от него этот прыткий иностранец с картонным чемоданом. Не назначено – хода нет. Будь ты хоть сам Папа Римский, хоть «амиго дотторе» Винсента Шлевица, инженера «делла изетта». Лишь благодаря обаянию Джованни удалось избежать позорного отступления.
Юная секретарша – блондинка и на голову выше Джованни, – выходя из ворот, услышала его перепалку со сторожем. «Дотторе Винсент Шлевиц» оказался ее новым шефом. Девушка немного понимала по-итальянски, и парень с чемоданом ей понравился. Джованни же первым делом взглянул на ее руку и убедился, что там нет обручального кольца. Он уже уяснил для себя, что немецким женщинам нравятся итальянцы.
Блондинка провела его к шефу.
Винсент так и застыл при виде гостя. Да и сам Джованни был удивлен немало. Куда подевался тот парнишка с мотоциклом? Перед ним был ведущий инженер крупнейшего в Европе предприятия – в костюме, при галстуке, с собственным кабинетом и секретаршей.
Винсент походил на бизнесмена из американского кино, какие днями напролет висят на телефонах в нью-йоркских бюро, а под вечер разъезжаются по пригородным виллам за высокими белыми заборами.
На стене позади Винсента висел рекламный плакат с изображением «изетты», которая будто тоже повзрослела за это время. Хотя это была другая, немецкая «изетта», которую создал Винсент.
Опомнившись, Джованни раскрыл «амиго» объятия.
– О, синьор Попометр! Complimenti![60]
Джованни и не ожидал от Винсента столь же бурного всплеска эмоций. В конце концов, в Милане они расстались не самыми близкими друзьями. Но холодность немца поразила его. «Синьор Попометр» ни разу не взглянул ему в глаза. Секретарша Марианна Кампс поставила на стол фильтрованный кофе. Винсент даже не предложил Джованни сесть.