Лишь почти вплотную подъехав к кругу, я увидела. Они оба были там, Десмонд и Филипп, стоя у одного из камней лицом друг к другу, так, как стоят лишь очень близкие друзья или заклятые враги. Десмонд почему-то судорожно сжимал правый бок рукой в ярко алой перчатке с непонятным белым узором. У его ног на траве виднелись темные пятна. Еще секунда, и он рухнул на колено, сгибаясь от боли.

— Нет! — закричала я, соскальзывая с гнедого и кидаясь к нему. Филипп обернулся, все еще сжимая в руке кинжал, с которого капала кровь. На его лице было написано изумление:

— Что за… где Бьёрн?

Я замерла на полпути, сначала не поняв, что он имеет в виду моего охранника, оставшегося в Скара бэй.

— Мертв!

— Вот как? — он с уважением посмотрел на меня, — Поздравляю, я в вас ошибся!

— Отойдите с дороги.

Он усмехнулся:

— Мне кажется, вы не в том положении, чтобы командовать! Не так ли?

— Что вы хотите?

— Стать герцогом.

— И как это получится?

— Очень просто: я женюсь на вас.

— Что? — я смотрела на него, как на безумца.

— Вы — жена герцога, и наследуете все.

— А как же Алан и Агнесс?

— Они — дети рабыни! Нет, моя дорогая, вы наиболее выгодный вариант!

— А с чего вы решили, что я соглашусь? — краем глаза я заметила, как Десмонд пытается встать.

— Есть много способов… Думаю, уже через седмицу вы будете умолять меня об этом, он глумливо усмехнулся. Десмонд дернулся, пытаясь вскочить на ноги и тут же упал. Филипп обернулся к поверженному врагу, подошел и с видимым удовольствием пнул его. Десмонд судорожно дернулся, меня пронзила волна ненависти. Мне хотелось разбить это красивое лицо, превратить его в кровавое месиво, топтать его ногами. Гнедой заржал, взвиваясь на дыбы, и всей свой тяжестью обрушиваясь на голову Филиппа. Раздался треск, кровь брызнула во все стороны, жеребец все топтался и топтался топтался по упавшему телу, превращая его в кровавое месиво. Не замечая ничего, я бросилась к Десмонду. Он уже лежал на земле, закрыв глаза. Его лицо было неестественно бледным, глаза ввалились.

— Десмонд, Десмонд! — в панике я трясла его за плечо, словно пытаясь разбудить. Он открыл глаза, его губы зашевелились, но я не смогла разобрать ни слова. В отчаянии я опять затрясла его:

— Дес, послушай, ты не умрешь! Я схожу за Вивиан, она поможет тебе, я сейчас, только дождись меня…

Его тело вздрогнула раз, другой, глаза закатились.

— Дес!!! — в ужасе взвыла я.

— Он умер, — даже глыба льда и та была теплее, чем голос, раздавшийся за моей спиной.

Я вскочила на ноги и обернулась. На поляне стояли двое. Память услужливо зашептала, припоминая давние события. Разве можно было их забыть, эти тонкие пальцы, все еще сжимающие в руках колоду карт, эти лица. Два лика. Уродливые той, абсолютной красотой, которой уродливы демоны, и никогда — смертные. За их спинами я видела огромное окно, стены, увешанные картами, пажа в малиновом берете, все еще читает свои стихи:

Осужден на бессмертье.

Жить бессмертно в аду,

Только верьте мне, черти,

Все равно я уйду…

Время всхлипнуло раз, другой, и остановилось.

— Нет! — медленно, очень медленно я попятилась назад, пытаясь закрыть Десмонда собой, — Нет, вы его не получите! Слышите, не получите!