– Интересно, чем я вам могу помочь? Сами влезли в ловушку.

– Ну, положим, сами мы можем уйти, без каких-либо проблем, единственный ледокол у нас в руках, а в нашем эскадроне всего 167 человек, включая всех присутствующих, без вас. «Временное укрепление № 4», вам этот объект наверняка знаком, раз служите на Русском, мы уже посетили, и можем быть за него абсолютно спокойны. Но в городе начнутся бои, уличные, с огромным количеством жертв и разрушений. Поймите, полковник, японцы отсюда не уйдут, пока их не выгонят. Сейчас мы готовим их исход. Думаете, нам просто так французы дали оружие? Нет. Мы предоставили им сведения, позволяющие им прижать японцев и сохранить свои Юго-Восточные колонии. На которые японцы точно так же точат зуб, как и на Приморье.

– Хорошо, что вы хотите?

– Взять или повредить форт номер два силами одного эскадрона. Не штурмом, само собой разумеется, хитростью. Вы, как автор проекта, наверняка знаете его уязвимые места. Прокопать туннель и взорвать его к чертовой бабушке мы не можем, нет ни времени, ни взрывчатки. В ваших руках жизни десятков тысяч людей, жителей нашего города. В первую очередь требуются схемы, расчеты секторов огня, непростреливаемые зоны и тому подобная информация. Она у вас должна быть или вы знаете, где она может находиться.

– У меня ничего нет, плохим бы я был автором проекта, если бы просмотрел или не предусмотрел отсутствие таких зон. И кстати, а почему вы считаете это своим городом?

– Я сам – из Благовещенска, но мы живем здесь с 1651 года. Как пришли сюда тогда, так никуда и не делись. Эта земля – казачья, остальные на ней – переселенцы или подселенцы. До нас здесь жили только гольды, гиляки да нанайцы, на островах – айны. Вы тут давеча Брестский мир поминали, так не мы начали земли русские на части рвать, немцы создали пять «национальных республик», которые первые его и подписали, три из которых – еще до Бреста. А Верховная Рада еще и дополнительно предъявила претензии на семь русских областей. Решили на немецких штыках в рай въехать. Большевики поставили свою подпись последними, когда делать уже было нечего. А вы – туда же собрались, в рай, только на японских штыках, ведь вас никто не просил отдавать свой форт японцам. Не хотите сотрудничать – мы обойдемся. Но Россия и жители города будут знать о вашей роли в ее истории.

– Мне… Мне можно идти?

– Да кто вас держит?!

– Мне требуется время подумать. Вы правы, я знаю форт значительно лучше остальных. Но сразу я не могу ткнуть пальцем и сказать: вот здесь. Я подумаю над этим вопросом.

Илья постучал пальцами по наручным часам. «Французский» офицер ушел.

– Что с американцами? – спросил Илья у остальных командиров.

– Мнутся, уходят от ответа, ждут ценных указаний из Манилы.

– Этого земца, Кушнарева, направьте к ним и объясните ему, что от американцев требуются патроны к пулеметам, мука и продовольствие для города, так как японцы его блокировали. Мука – в первую очередь, – высказался Илья и тяжело сел на стул. – Да, кстати, так как я вас всех охраняю, во всяком случае, имею поручение Дальбюро, то если я скажу, что: «Все, уходим!», то, пожалуйста, без эксцессов. Дрожью в коленках я не страдаю, но я отвечаю за ваши жизни. Лично ваши, а не всего города или области.