— В твоем десятке найдется, кто пленного с толком допросить может? А то мы уже подопрашивали тут одного… самим тошно… и чуть не сбежал.
На секунду показалось, что Арсений в ответ ухмыльнется и ответит что-то вроде: «Да запросто! Так отделаем — залюбуешься, соловьем запоет!». Но нет — ратник спокойно кивнул:
— А это смотря что тебе надобно. Если узнать чего тайное или принудить к пользе какой, то нам такое способно, не впервой. А злобу потешить… Эт тогда тебе Бурея звать придётся, — Арсений испытующе глянул на Мишку. — Понял, о чем речь веду?
— Понял! — Мишка почувствовал злость: «Экзаменовать ты меня будешь, осел иерихонский, да я тебя сам так за тайные места потрогаю…» — Тех, кто от чужих мук удовольствие получает, к допросному делу близко подпускать нельзя!
— Гм… — его собеседник, кажется, предполагал совсем другой ответ на свой вопрос. — Ну… в общем, правильно мыслишь. М-да… ну, ладно, устроим все как надо, не сомневайся. Кто у тебя там, кстати? Не тот, что Матюхе морду разворотил? — все-таки не удержался от подковырки Арсений. — Тогда, может, проще его тому же Матюхе и отдать? Он с ним страсть как душевно поговорит…
— Неплохо бы… — чего уж ерепениться, коли и впрямь с первым допросом обгадились дальше некуда, — Только с ним сейчас на том свете беседуют… Душевно. Да и Матюхе одного раза хватит.
— Ну, да… Опыт, он дорогого стоит… — усы у ратника выплясывали, но улыбка всё же не удержалась в бороде. — Стало быть, знающий кто потребовался?
— Потому тебя и ждал, — развел руками Мишка. — И дело как надо сделаете, и нас поучите… Сейчас вот меня, а потом я кого-нибудь из своих ребят подберу…
— Чего? Тебе, часом, по голове чем не перепало? Знаешь, чего просишь-то? — на лице Арсения мгновенно не осталось и намека на ухмылку, словно стерли ее.
— Знаю… — Мишка мысленно цапнул себя за язык, — ну, догадываюсь…
— Догадывается он! Ни хрена ты не догадываешься… Не с чего! — Арсений даже не злился, а просто ошалел от такого мальчишеского нахальства, — Коли сам не пробовал, ни хрена ты ни о чём догадываться не можешь!
— Я тебя не Киев штурмом брать посылаю! — Мишка уперся взглядом Арсению в переносицу. — Дознание пленного проведи, как должно, а я у вас поучусь…
Ратник собирался и дальше сопляка в ум приводить, но споткнулся о Мишкино выражение лица. Некоторое время молча и очень внимательно смотрел на него, потом, видимо что-то решив для себя, заговорил:
— Учиться, стало быть, надумал… Ну-ну…С другой стороны, в деле сотника эта наука не последняя. Поучим…Только вот, коли сомлеешь, к деду жалиться не беги.
«Угу, «посмотрим, какой ты Сухов». А я бы тебя на какой-нибудь фильм ужасов сводил… тоже полюбовался бы».
— Идёт, дядька Арсений! Сомлею, медовуха за мной… — кивнул в ответ Мишка, постаравшись выглядеть при этом максимально серьезно. — Для начала ты мне обскажи, как это все обустраивать надобно. То, что пленника надо сразу же в оборот брать, ты мне уже объяснил, а теперь объясни, что надо делать, если время прошло, и он уже успокоиться и подумать успел.
Арсений в очередной раз — Мишка сбился со счета, который за этот разговор — задумался и покачал головой: