Алексей Петрович встретил Полину в аэропорту Домодедово. Издалека увидел ее тоненькую фигурку с зажатым в руке маленьким чемоданчиком. Полина шла прямая, ровной походкой, словно робот. И лицо ее было непроницаемо.

— Привет, пап, — быстро обняла, прикоснулась губами к его щеке. Больше ничего, никаких лишних эмоций.

Сели в машину. Ехали молча всю дорогу. Алексей Петрович даже не стал заводить никаких разговоров.

Подъехали к подъезду дома. Он открыл дверь, собираясь выходить, когда Полина вдруг обхватила его обеими руками.

— Пап… — лицо ее сморщилось. Теперь девушка рыдала на его груди, громко, неистово. Все ее тело сотрясалось. Рубашка Алексея Петровича мгновенно промокла.

— Ну-ну, поплачь, доченька, поплачь, — он гладил Полину по спине. — Все пройдёт, все наладится.

Она плакала ещё горше, мотая головой.

Последующая неделя словно вылетела из памяти Полины. Она целыми днями лежала, отвернувшись к стене, молчала. Алина Михайловна пыталась разговорить ее, но у неё это плохо получалось.

Приехала Варя из Питера, но результат был точно такой же. Полина смутно помнила, что приезжали Вадим Суханов и Лили. Она словно робот разговаривала с ними, отвечала на какие-то вопросы, но все это было как-будто во сне.

Девушка чувствовала, что умерла. Не физически. Физическая смерть не страшна. У неё отмерла душа. Все, что Полине сейчас было надо, это чтобы ее оставили в покое.

Когда наконец все гости покинули их дом, Алексей Петрович сел на край ее кровати.

— Поля. Я понимаю, тебе ужасно тяжело, но это ведь не конец света. Тебе надо заботиться о малыше.

— О каком малыше? — она вскинула голову.

— Ты думаешь, я не вижу, что тебя тошнит каждый день? Все-таки я врач.

— Ах да, — девушка вздохнула, поморщилась. Она совсем забыла про ребенка. Ну зачем ей это?

Полина прикрыла глаза, на миг представив красивого темноволосого малыша — копию Майкла. Не удержала слезы, покатившиеся из-под ресниц.

А ведь и правда — если о себе не хочет думать, то хотя бы о ребёнке должна. Полине стало стыдно за то, что она такая эгоистка. Бедный маленький человечек наверняка не понимает, почему его мама все время плачет и не обращает на него никакого внимания.

Девушка открыла глаза и улыбнулась отцу.

— Пап, ты, как всегда, прав.

Айрин подошла к Майклу, сидящему за своим столом. Его голова была опущена на руки, и создавалось впечатление, будто он спит.

— Майкл?

Он со вздохом приподнял голову. Лицо его было хмурым и уставшим.

— Что с тобой? Ты заболел?

— А? Нет. Все нормально, — его глаза вперились в стену напротив. — Нет, все, черт побери, плохо! Я так и не дозвонился до Полин. И мать не отвечает. Не пойму, в чем дело.

— Слушай, может быть, они пошли на ужин?

— И обе без телефонов.

Айрин достала свой жакет из шкафа.

— Слушай, уже поздний вечер. Почему ты не идёшь домой?

Майкл поднялся и вышел из-за стола.

— Да, ты права.

— Вот увидишь — завтра все будет хорошо.

Айрин простучала своими каблучками к выходу.

Майкл вышел на улицу. Тёплый воздух накрыл его с головой, заставив ещё больше ощутить тоску. Его душа рвалась к Полине.

Достав мобильник, он набрал ее номер. Ответа не было.