— Ты хочешь отдать мне все ради… этой женщины?

— Разумеется, — твердо произнес доктор Проктор. — Даю тебе слово. Ты можешь думать обо мне что угодно, но ты знаешь, что слово я всегда держу.

Распа с изумлением смотрела на него.

— Итак? — сказал профессор.

— Договорились, — произнесла Распа едва слышно. — Значит, дело обстоит так…

Она сделала глубокий вдох, в наступившей тишине стали слышны цоканье лошадиных копыт и звуки, больше всего напоминающие храп.

— Когда я взломала дверь вашей комнаты в пансионе «Пом фри», девчонка и мальчишка уже куда-то отправились в ванне. Но Жюльет осталась. Пригрозив несколько старомодным, но вполне исправным пистолетом, я приказала ей сесть в ванну, схватила за волосы, погрузила в воду свою голову, сосредоточилась и послала ее туда, где она сейчас находится. Тем же способом, каким ты отправил свою открытку.

— М-да, — протянул профессор. — Но все-таки куда ты послала ее?

— В такое место, откуда она не сможет убежать, где ее никогда не найдут. Она ведь была, что ни говорите… как бы это назвать… моим товаром для обмена.

Доктор Проктор проглотил комок в горле:

— Куда? Говори!

— В темницу. В город Руан, в тысяча четыреста тридцать первый год, дата — тридцатое мая.

Доктор Проктор нахмурился:

— Почему именно туда и именно в тот день?

— Я знаю! — вмешалась Лисе.

— Что? — сказал доктор Проктор и бросил на нее взгляд.

— У нас недавно был урок истории с фру Стробе. В тот день в Руане сожгли на костре Жанну д’Арк.

— Это так? — спросил профессор и посмотрел на Распу.

Распа пожала плечами:

— Это первое, что пришло мне в голову.

— Что-то мне говорит, что нас ждут большие неприятности, — сказал доктор Проктор.

В этот момент карета остановилась, и они услышали голос кучера:

— Пастилия, мадмуазель Распа!

— Значит, ты тоже ехала сюда? — сказал доктор Проктор.

— Конечно, — кивнула Распа. — Тут стоит моя ванна времени. В загоне для свиней, если говорить точно.

— Вы шли по моему следу, — сказала Лисе.

— Да. Я поняла, что вот этот тип никогда не приведет меня к Виктору.

Распа кивнула в сторону Булле, который, как ты, наверное, заметил, чересчур долго никак не проявлял себя. Булле размяк на сиденье, и звук, похожий на храп, был настоящим храпом.

Лисе закатила глаза и стукнула Булле по ноге, отчего он тут же раскрыл глаза. Поморгал, почмокал, улыбнулся и пробормотал в предвкушении сонным голосом:

— Завтрак?

Они быстро вышли из экипажа. На их счастье, обе ванны стояли там, где их оставили. Правда, сначала пришлось выгнать трех свиней, которые расслаблялись в мыльной воде, а в курятнике петух забрался на край ванны и стал отчаянно клевать их, явно думая, что ванна теперь стала его собственностью.

Распа подсыпала мыла в обе ванны и сказала, что отправится вместе с ними в Руан. Как же иначе она сможет увериться в том, что они не убегут и сдержат слово о передаче чертежей ванны времени?

Доктор Проктор ничего не сказал на это, и они договорились, что он и Булле сядут в ванну в курятнике, а Распа и Лисе — в ту, что в загоне для свиней.

Когда Лисе и Распа остались вдвоем в загоне для свиней и стали размешивать мыло, чтобы оно вспенилось, Лисе услышала, как Распа шмыгнула носом. Лисе ничего не сказала, подождала немного. Шмыганье повторилось. Потом еще раз.