В дверь снова постучали, на этот раз еще громче.

Жюльет наклонилась и поцеловала в лоб сначала Лисе, потом Булле.

— Виктор сказал, вы очень находчивые. И я уже вижу, что он прав. Поторопитесь, найдите его и возвращайтесь.

Тут они услышали громкие крики, быстрые шаги в коридоре, и в следующую секунду дверь прогнулась внутрь. Снова зазвучали шаги, словно кто-то еще раз разбежался…

Лисе и Булле набрали воздуха и задержали дыхание, потом нырнули в воду.

Они были в полутьме, вокруг царила полная тишина.

Булле почувствовал в своей руке руку Лисе. Надо сосредоточиться. Больше всего ему хотелось бы отправиться в «Мулен руж», к той танцовщице, которой он так понравился. Но в то же самое место и в то же самое время дважды попасть нельзя. Ему надо было думать о… о… Как же это называется? Да-да, что-то в горах Прованса. Какого-то числа… третьего июля тысяча девятьсот шестьдесят девятого года! Если точно, то… как же это… Что сказала Жюльет? Вот черт, начинается с «Ин»! Ин… Ин…

Он стал задыхаться.

Ин… Ин…

Воздуха!

Ин… ЧЕРТ!

Булле вскочил на ноги и жадно вдохнул воздух.

Он стоял в ванне среди цветущего разнотравья. Ярко светило солнце, вокруг жужжали шмели, пели птицы. Луг со всех сторон окружали горы. На краю луга он увидел людей, сидевших у дороги на раскладных стульях, они размахивали французскими флагами, поднимали бокалы с вином и криками подбадривали велосипедистов, проносившихся мимо. Прекрасный летний день, сельская местность. Огорчали Булле всего лишь два обстоятельства. Первое, что нигде не видно Лисе. Второе, что прямо на него на страшной скорости мчится бык с рогами никак не меньше бивней конголезского слона цеце.

Бык был размером с небольшой трактор и куда быстрее. Булле выжал из своих коротеньких ножек максимальную скорость, но понимал, что бык вот-вот догонит его. Земля дрожала, он слышал прерывистое дыхание животного. Шмели и бабочки разлетались во все стороны там, где Булле прокладывал себе дорогу среди цветов, а ведь всего несколько секунд назад цветущий луг казался ему прекрасным и полным покоя.

— Помогите! — закричал Булле, но не очень громко: помочь все равно никто не сможет, а дыхание надо беречь.

Ему надо было добежать до изгороди до того, как гора мускулов и рогов настигнет его. Поэтому он крикнул еще раз: «Помогите!» — но понял, что ни за что не успеет добежать до изгороди раньше быка. Очень скоро он будет болтаться на одном из этих ужасных рогов, словно шашлык на вертеле. И тогда Булле подпрыгнул, в прыжке обхватил колени руками, превратился в шарик и закричал — на этот раз не жалея сил:

— Бабах!

В ту же секунду мальчик исчез. Бык остановился и уставился на высокие заросли тысячелистника, дикой бегонии, ландыша и прочих трав, которые встречаются на французских лугах, а ведь бык этих названий даже не слышал. Он как следует пошарил одним из рогов в листьях салата, чувствуя, как становится все злее и злее. Куда все-таки подевался этот маленький, ужасно противный мальчишка?

Булле долго полз в траве и встал на ноги только тогда, когда был совершенно уверен, что миновал изгородь. Повернувшись к быку, который все еще стоял среди луга и принюхивался, он крикнул: