Агнесса... Она была такой непривычно нежной и робкой. Так удивительно было вкушать эти ее эмоции. Наслаждаться ими, как изысканным десертом. Видеть, как она пытается быть тихой, но беспощадно сметать своей пылкостью скромность Агнессы, потому что, кажется, сегодня я задался целью проверить, насколько она может быть громкой в моих объятиях.

"Ты только моя", - шептал я, покрывая ее всю поцелуями.

"Никому не отдам", - повторял, переплетая пальцы.

"Люблю", - выдыхал в губы на пике наслаждения.

Был абсолютно счастлив и с упоением дарил ласку и нежность, которой был переполнен до краев. Понятия не имел, что ждет нас завтра... Ой, да плевать! Мы разберемся, со всем разберемся - вместе. Завтра. А сегодня я просто был самым счастливым человеком на свете. Мы оба - были счастливыми. Одна бесконечно долгая и бесконечно прекрасная ночь на двоих. И два влюбленных сердца, бьющихся в унисон.

Предрассветное утро выдалось довольно нервным. Мы с Агнессой проспали, наверное, час от силы, хотя полноценным сном это назвать было сложно. Рано утром, еще до рассвета, нас разбудила жрица, и я снова помогал Агнессе с платьем, на этот раз не изнывая от жажды прикосновений. Мозг был занят переживаниями, и пальцы на автопилоте шнуровали корсет.

Мы собирались быстро и молча, и также быстро и молча шли по пустынным коридорам храма к ритуальному залу. Перед самым залом я остановился и привлёк к себе Агнессу. Приподнял ее подбородок, посмотрел в яркие голубые глаза. И коснулся губ мягким, нежным поцелуем, отчаянно не желая отпускать от себя.

Прервался, только когда двери зала распахнулись, и жрица пригласила войти. Да и Фил подошел. Одобрительно хмыкнул, глядя на нас, но ничего говорить не стал.

- Ты целуешь меня так, словно делаешь это в последний раз, - усмехнулась Агнесса.

Я лишь печально улыбнулся и коснулся губами виска. Если бы она только знала, насколько в ее шутке мало шутки.

Мы не стали рассказывать Агнессе про подробности ритуала и его последствия. Это могло отпугнуть и заставить передумать в решающий момент, а так было делать нельзя. Жрецы придерживались того же мнения, мол, меньше знаешь - крепче спишь. Да и Эрик, по словам Фила, категорично не рекомендовал посвящать Агнессу в детали.

"Знаю я свою сестру, она вам после таких откровений головы пооткручивает и сбежит куда подальше от храма в поисках другого способа исцеления, - говорил Эрик Филу, когда доставил его в храм Пресвятой Мелии. - Да вот только проблема в том, что другого способа в ее случае нет. Только хардкор, только Иарихон, чтоб ему пусто было".

Я с ним был солидарен и был рад тому, что такого мнения придерживались все вокруг, поэтому никто не сеял зерна сомнения. Но отпуская Агнессу в ритуальный зал, куда мне ходу не было, все равно ужасно боялся. Был на грани того, чтобы завопить "Я передумал, вернись, давай найдем другой способ!", но я так, конечно, делать не стал.

- Не стоит так переживать, - улыбнулась жрица, положив руку мне на плечо. - С вашей женой все будет хорошо.

- Она мне не жена, - осторожно сказал я. - Во всяком случае, сейчас не жена.