Возможно, она заревновала, узнав, что мы с Ингой вместе были в той маршрутке, предположил он. Решила, что снова сошлись и отправились вместе то ли в высокие дали светлого совместного будущего, то ли в бездонную пропасть порока, но не доехали.

Но оскорбленная дева тоже хороший образ! Сам Бог велел закатить скандал, или она ждет, пока я достаточно окрепну?

Ну, как бы то ни было, а хорошо, что она не приходит!

Головокружение прошло, и Руслан взял планшет.

Он открыл свою страничку с новым брезгливым чувством, неприятно было думать, что Полина шуровала тут и оставила свой липкий подлый след.

А вот и он. Руслан открыл диалог со Стрельниковым и пробежал глазами сначала Полинино мерзкое сообщение, а потом отобранные ею выдержки из их с Ингой перепиской.

Хорошее было время тогда, подумал Руслан, чувствуя, как губы невольно растягиваются в улыбке, хорошее время, а я не ценил. Вот уж действительно, что пройдет, то будет мило.

Буквы вдруг стали расплываться перед глазами, и к горлу подкатила тошнота, так что пришлось закрыть глаза и глубоко дышать. Что ж, ничего удивительного, он сам миллион раз говорил пациентам, что заболеть можно в одну секунду, а на выздоровление требуется время.

Но все равно от мысли, что он долго еще не сможет стоять у операционного стола, становилось как-то не по себе. Не то чтобы страшно, а неуютно, неприкаянно как-то.

А вдруг он так и не вернется к прежней форме? До травмы Руслан брался за сложные случаи, так что операция иногда длилась восемь часов или даже больше, и все это время ему удавалось сохранять концентрацию и работоспособность. Но что делать, если нога срастется неидеально или зрение полностью не восстановится? Одного желания и знаний мало, нужны чисто физиологические возможности, которые он, возможно, утратил в этой аварии навсегда. Придется быстро воспитывать в коллективе сильных хирургов, а самому переходить на плановые холецистэктомии, как один его знакомый профессор, фантастический зануда. Или приучить себя к манере приходить на основной этап, как некоторые представители старой школы, а доступ и ушивание раны оставить ассистентам.

Потом мысли потекли в практическое русло. Руслан никогда раньше не сидел на больничном и толком не знал, как там и что. Кто-то стонал, что денег мало, кто-то говорил, что, наоборот, выгодно сидеть, но Руслан склонен был верить первому варианту. Кроме зарплаты у него были все-таки конвертики, составлявшие львиную долю доходов, а дураку понятно, что просто так их никто не принесет. Волчеткины не имели долгов или финансовых обязательств и привыкли жить скромно, так что голодная смерть в любом случае не угрожала, но сразу две болезни на семью… Инга несколько раз повторила, чтобы Руслан не смел думать о деньгах, все пойдет «за счет заведения», но после выписки нужно будет отправить маму в хороший кардиологический санаторий, да и вообще мало ли что.

Есть машина, которую можно будет продать при необходимости, все равно он не любит водить и с переломанной ногой долго не сможет сесть за руль. Как раз должно хватить на санаторий для мамы и для Христины, если девушка согласится поехать.