— Воды в колодце, похоже, нет, и он не очень глубок. Хозяин! — позвал он.

Тремаль-Найк осторожно поднял девушку и подошел к нему.

— Ну как? — спросил он.

— Я нашел его. Можем спускаться.

— А есть тут какие-нибудь ступеньки?

— Кажется, нет. Я спущусь первым.

Каммамури обвязался веревкой, которую носил с собой, отдал конец ее Тремаль-Найку и смело начал спускаться, мотая ногами в пустоте.

Спуск длился недолго. Вскоре он ощутил под ногами гладкую поверхность, которая отдалась, точно под ней была пустота.

— Стой, хозяин, — сказал он.

— Ты слышишь что-нибудь? — спросил Тремаль-Найк, наклонившись над парапетом.

— Ничего не вижу и не слышу. Спускай мне девушку и спускайся сам. Здесь не больше восьми футов.

Ада перешла в руки Каммамури, потом Тремаль-Найк спрыгнул и сам, прихватив с собой веревку.

— Ты думаешь, они найдут нас здесь? — спросил маратх.

— Все может быть, но здесь легко защищаться.

— Неужели тут есть проходы?

— Не думаю, но мы проверим это потом. Ты оставайся с тигрицей, а я зажгу факел, который принес, и попытаюсь привести в чувство Аду.

Он взял девушку и перенес ее шагов на пятьдесят дальше, в то время как тигрица одним прыжком бросилась в колодец и улеглась рядом с маратхом.

Тремаль-Найк снял свой широкий кашемировый пояс, расстелил его на земле и положил на него девушку. Сам встал рядом на колени и зажег маленький смоляной факел.

Тотчас голубоватый свет озарил подземелье. Оно было довольно просторное, с каменными стенами, сильно выщербленными, но очень прочными. Свод поднимался к отверстию колодца, образуя нечто вроде опрокинутой воронки.

Взволнованный, бледный, Тремаль-Найк наклонился над девушкой и расстегнул ее золотое ожерелье, алмазы на котором бросали искры живого света. Ада была холодна, как мрамор, и казалась бездыханной в своей неподвижности. Глаза ее были закрыты и окружены синеватыми кругами, черты лица страдальчески искажены. Тремаль-Найк осторожно откинул длинные черные волосы, которые падали на ее нежный лоб, и несколько мгновений созерцал любимую, почти не дыша.

Потом он коснулся ее лба, и это прикосновение вызвало у девушки легкий вздох.

— Ада!.. Ада!.. — позвал он с трепетом.

Голова девушки, склоненная к плечу, медленно повернулась, ресницы дрогнули, и взгляд ее устремился на Тремаль-Найка. Легкий крик сорвался с ее губ.

— Ты узнаешь меня, Ада? — спросил Тремаль-Найк.

— Ты… ты здесь, Тремаль-Найк!.. — воскликнула она слабым голосом. — Но… это невозможно. Господи, сделай так, чтобы это был не сон!..

Она сомкнула глаза и залилась слезами.

— Ада! — взволнованно шептал Тремаль-Найк. — Почему ты плачешь?.. Ты больше не любишь меня?..

— Неужели это в самом деле ты, Тремаль-Найк?

— Да, Ада, я пришел, чтобы спасти тебя.

Она снова открыла глаза, полные слез, ее руки сомкнулись у него на плечах.

— Неужели это не сон? — воскликнула она, смеясь и плача одновременно. — Да, это ты, в самом деле ты!.. Но где я?.. Почему здесь темные стены?.. Зачем этот факел?.. Я боюсь, Тремаль-Найк…

— Я с тобой, Ада. Мы скрылись здесь от врагов. Не бойся, я защищу тебя.

Она посмотрела на него долгим взглядом, постепенно осознавая все это, потом побледнела, как смерть, и задрожала всем телом.