Незаметно доставить груз особого труда не составило. Уборщица прониклась пониманием к двойной роли хозяйственного шкафа, тем более что согласие не обращать внимания на соседствующие с ветошью бутылки, было подкреплено ассигнацией достоинством в один рубль.

Главное, не переборщить с дозой. Поэтому Закарпатский делал из горлышка только два-три глотка, то есть две-три бульки, что, по его мнению, составляло грамм пятьдесят. После этого они с женой медленно брели в столовую. И так каждый день: перед завтраком, обедом и ужином. Еда отбивала запах спиртного. Супруга ничего не подозревала и была уверена, что муж твёрдо встал на путь исправления.

Шёл последний день отдыха. До отправления вечернего поезда оставалось еще часа три. Супружеская чета уже выгрузила чемоданы из такси и теперь не знала, куда деть свободное время.

– Смотри, Викентий, парикмахерская. Я думаю тебе надо постричься. А я подожду здесь, на лавочке, рядом с багажом, – с некоторой грустью вымолвила жена.

– Хорошо Ирэн, я мигом, – по-солдатски бодро ответил муж и зашагал к цирюльне.

Стоит отметить, что последнее слово точно отражало характер этого заведения. В маленькой комнатке стояло всего два кресла. Посетителей не было. Где-то за ширмой послышались шаги, и на горизонте возникла улыбающаяся полногрудая блондинка в коротком белом халате с огромным декольте. Вошедший остолбенел.

– Как будем стричься? – ласково спросила она. – Под «канадку», и долго, как можно дольше, – чуть дыша, пытался шутить Закарпатский. – Долго нельзя, а то ваша жена будет беспокоиться, – насмешливо щебетала красавица. – Но для таких солидных мужчин как вы у нас есть сюрприз. Хотите попробовать? Вместе со стрижкой вам это удовольствие обойдется в три рубля. Так многие делают. Не бойтесь, ваша жена ничего не заподозрит. Кстати, меня зовут Снежана.

От бурной фантазии у Викентия поплыли круги перед глазами. Он и не заметил, как с него уже смахивали вещественные доказательства парикмахерской и обильно поливали «Шипром», часто надавливая на резиновую грушу пульверизатора.

– Ну, вот и всё. А теперь самое интересное! Одну минутку, я быстро, – пропела обольстительница и скрылась за ширмой.

Пульс стучал на невыносимо высокой частоте. Спустя мгновение перед изумлёнными глазами клиента возник поднос с хрустальной запотевшей рюмкой и блюдцем, на котором гордо лежал солёный огурец. – Милости прошу, угощайтесь, – гостеприимно предложила девушка.

Потихоньку придя в себя, он залпом выпил стакан водки, но вместо того, что бы закусить огурцом, неловко чмокнул парикмахершу в щёку, расплатился и вышел на улицу.

На лавочке под каштаном красивая и слегка грустная сидела жена. Забыв, про осторожность, он подошёл к ней, и сам не зная почему, поцеловал. А она вдруг расплакалась самыми настоящими горькими слезами. – Милый, мы отдыхали с тобой две недели. И знаю точно, что ты не пьёшь и слово держишь, а мне всё кажется, что от тебя идёт какой-то водочный запах. Это моё самомнение и полная глупость. Прости меня. И даже сейчас, после парикмахерской, мне опять кажется, что ты пил. Я дура, самая настоящая дура. Как приедем домой, обязательно пойду к психиатру. Ты знаешь, говорят, именно так и начинается паранойя, – причитала, всхлипывая Ирэн.