— Знаете, что, Михаил Захарович! — вскакиваю я с кровати. — Мне надоело это все! Я не собираюсь оправдываться в том, что не делала! Хотите посадить меня в тюрьму — сажайте! Пусть следствие проверяет всю эту дикость! Это уже ни в какие ворота не лезет! Почему вы верите Пузыреву, но не верите мне?!

Снова обессилено опускаюсь на кровать. Прикрываю глаза руками. Реву.

— Я не говорил про Пузырева. — доносится до меня ледяной голос Воронова.

Всхлипываю еще больше. Я просто давлюсь собственными рыданиями. Задыхаюсь от них. Нос забило, и мне нечем дышать. Я не знаю, что мне делать дальше. Вот оно — дно. И как с него всплыть, я не понимаю.

— Ты уволена, Кристина. — слышу я его приговор.

Продолжаю трястись, не поднимая головы.

— Я принял решение. Наказывать я тебя за это не буду. Кроме того, сам заплачу по твоему прошлому долгу.

Хлесткие короткие фразы разбиваются ледяными прутьями о мое сердце.

— Завтра утром ты улетаешь. — продолжает ранить меня Михаил. — Билет возьмешь у Татьяны.

Он уже все решил и все предусмотрел. Значит, никакими моими оправданиями его не пронять. Да и не стоит унижаться. Ведь он не верит мне.

— Отрабатывать положенные две недели не надо. — голос его звучит глухо, сухо и очень холодно. — подойдешь за расчётом, когда он будет готов. Больше я тебя не задерживаю. И видеть тебя, Кристина, тоже не желаю!

Последняя фраза окончательно добивает меня. Как я еще сижу живая и в сознании, не понимаю.

Чувствую, как матрац выгибается под вставшим мужчиной. Слышу, как Михаил захлопывает ноутбук. Проходит к двери.

Мне не верится, что это все. Что он так просто вышвырнул меня, вычеркнул из своей жизни! Что ж… зачем тогда мне мужчина, который не доверяет? Умом то я это понимаю, а вот сердце… окровавленное, разбитое, разрезанное на лоскуты кровоточит, истекает кровью от тоски, и от чувств, которые уже во всю цветут к этому холодному недосягаемому айсбергу.

Звук захлопывающейся двери звучит для меня как приговор. Михаил ушел. Окончательно и бесповоротно. Без эмоций. На трезвую холодную голову. Вычеркнул, выкинул из своей жизни меня и ребенка. И как же мне теперь быть? Как быть-то, а?! Он ушел, а я полюбила. Как идиотка, полюбила.

Закутываюсь в плед с головой, и реву, реву, реву. Чтобы выплакать. Чтобы выстрадать всю свою боль.

КРИСТИНА

Три недели спустя

Надраиваю полы в квартире. Я теперь безработная и этот факт окончательно развязал Наде руки. Она использует меня исключительно как прислугу и ведет себя соответствующе. Я молчу. Выполняю все, что она требует. Любую свободную минутку трачу на поиск вакансий и рассылку резюме.

В общем делаю все, чтобы только забить гнетущую пустоту, образовавшуюся после расставания с ним.

Успела сходить на несколько собеседований, ведь понимаю, что медлить нельзя — скоро вырастит живот и ни один работодатель не примет меня в свою компанию на сносях. Но интервью прошли без особого успеха. Мне обещали перезвонить, но телефон тревожит меня лишь из компании Воронова — просят подойти за документами (расчёт я получила чуть ли не на следующий по возвращению день. Деньги капнули на карту), но я физически не могу себя заставить появиться там. Моя обида на Михаила Захаровича настолько велика, что просто не хочу его видеть. Боюсь, мое сердце не выдержит его взгляда.