– Вот-вот, – скорбно закивала я, – что и требовалось доказать. Подлец!

Злата выбросила окурок в металлическую пепельницу и сказала, как припечатала:

– Знаешь, как устроить ему цирк шапито? Расскажи всё его жене!

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Деньги, которые он на ребенка зажал, с него жена стрясет. Причем в тройном размере! А уж сколько кровушки выпьет!..

После некоторого размышления я согласилась:

– Пожалуй, это идея! Но как мне ее найти?

– Очень просто. Жена Архангельского держит салон красоты, «Лорелея» называется. Её Лариской зовут, вот и решила выпендриться, в честь себя фирму назвала. Постоянно свою рекламу к нам на проходную подбрасывает, купонами со скидкой завлекает. Наши девчонки в «Лорелею» не ходят. Цены там заоблачные, а мастера отвратительные. Одна я, дурочка, польстилась на скидку в двадцать пять процентов, которую они в прошлом месяце предлагали, и гляди, как меня обкорнали! Кошмар!

Злата тряхнула каштановыми волосами, которые едва доставали до плеч. Я ничего кошмарного не заметила – обычное градуированное каре, не от Сергея Зверева, конечно, но вполне пристойное, – однако сочувственно пощелкала языком.

– Так что дуй в «Лорелею», – напутствовала меня Злата. – Пусть Лариска узнает правду. Мало не покажется!

До меня запоздало дошло, что ее откровенность – не что иное, как месть за неудачную стрижку. Впрочем, мне ситуация только на руку. Прихватив на проходной рекламу «Лорелеи», я поехала в салон.

Салон «Лорелея» находился в самом начале Кутузовского проспекта. Место элитное, от богатеньких клиенток отбою быть не должно. Однако пока я топала от метро, мне навстречу попалось три салона красоты, две парикмахерских и одна имидж-студия. И это только по четной стороне проспекта! Даже если все обитатели окрестных домов превратятся в гламурных метросексуалов, что-то я сомневаюсь, чтобы в «Лорелее» был аншлаг.

Мое предположение оказалось верным. В салоне действительно было, мягко говоря, немноголюдно. Прямо с порога отлично просматривался парикмахерский зал, кресла стояли пустые. Администратор, ухоженная дама лет сорока, сидела за компьютером и бодро щелкала мышкой. Бросив взгляд на монитор, я заметила, что она играет в «Пасьянс». Дама оглядела меня с ног до головы и поинтересовалась:

– Вы по записи?

Для безлюдного салона тон у нее был слишком надменный.

– Нет, я к Ларисе… Забыла отчество. К вашему директору.

– Вы журналистка? – вдруг спросила администраторша.

– Как вы догадались? – оторопела я.

– Жизненный опыт, – важно ответствовала дама, – у меня глаз наметанный. Лариса Тимофеевна ждет вас к четырем часам, а сейчас только половина третьего. Ну, оно и к лучшему, давайте вы пока пройдете кое-какие наши процедуры. Вас что интересует: антицеллюлитный массаж, грязевое обертывание, чистка лица? О чем вы будете писать в своей статье?

Я догадалась, что меня приняли за журналистку, которая должна написать рекламу про «Лорелею». Есть целый пласт журналистов, которые ловко умеют сочетать приятное с полезным. С одной стороны, они выполняют свои профессиональные обязанности, а с другой – бесплатно получают то, за что другие люди выкладывают целое состояние. Взять хотя бы ресторанных критиков. Каждый вечер они наедаются до отвала в очередном ресторане, потом пишут про это заведение общепита статью и в итоге получают гонорар! Поди плохо! Или журналисты, специализирующиеся на туристической теме: они уже забыли, что это такое – отдыхать за свои «кровные». Турагентство оплачивает им отдых в лучших отелях мира, а взамен в журнале появляется хвалебная статья «Отдыхайте вместе с фирмой „Пупкин и Юбкин!“. А „эксперты по красоте“, одного из которых ждут в „Лорелее“, днями напролет тусуются в салонах, делая на халяву всевозможные косметические процедуры.