– Действительно, чего это он… – пробормотала. Но Дашу понимала – сама была таким же трудоголиком, только последнюю неделю притворялась.

Наши милые девичьи разговоры о светлом будущем – говорила, в основном, Дарья, и я была благодарна за её гормональную слепоту, потому что поделиться своими приключениями в подробностях оказалась не готова – прервал звонок на мой телефон.

– Хм, не рассосалось… – мрачно вздохнула и взяла таки трубку.

– Ты не ответила на мое сообщение, – требовательно и обижено.

– Я обязана? – холодно и элегантно.

– С тебя убудет? – зло и быстро.

– Валер, ну в самом деле… – устало и равнодушно.

– Я написал тебе! – визгливо и нервно.

– Написал, что хочешь поговорить. И у тебя уникальная возможность сделать это сейчас по телефону…

– Я хочу при встрече.

– Я встречи никакой не хочу.

– Все еще цепляю, да? – самодовольно.

Вот не мудак ли?

– Все еще бесишь, – вздохнула, – Ну давай, приезжай, раз надо. Но только сейчас и в кофейню на улицу…

– В нашу? О, ты помнишь…

Я с недоумением посмотрела на телефон, будто он мог дать мне ответ каким таким образом я прожила с человеком два года и не заметила, что он идиот… Это ведь была моя любимая кофейня, мой путь выкарабкиваться из сложностей каждый раз – латте, малиновый тирамису и сидеть подолгу смотреть за окно. А то, что мы здесь несколько раз побывали с Валерой… Ничего не значило.

Я и с Максом приходила. А вот это значило многое…

Вспомнила про своего липового, но такого настоящего жениха и вздохнула.

А потом, решившись, отбила радиограмму:

«Как?»

«На западном фронте без перемен»

«Они еще не заметили парашют, волочащийся за спиной?»

«Нет, пока только открыли форточку»*

– Это ужасно, – снова вздохнула и показала переписку Даше.

– А что здесь ужасного?

– То, как он меня понимает. Даже такую ерунду. Как чувствует. И как все это не правда…

– Крис… – подруга посмотрела на меня, а потом взяла за руку. – А ты уверена, что… не правда? Ты себя-то в зеркале видела?

– Нос вырос? – ужаснулась я.

– Дурочка, – засмеялась она. – Просто такой счастливой я ни разу в жизни тебя не видела. А знакомы мы с тобой, если что, с первого класса…

– Угу, с того момента как ты обозвала мой букет веником.

– Ты мне чуть глаза им не выколола!

– Да… – я потерла виски. – Счастлива. Но я жутко боюсь. Сразу всего – того, что все закончится слишком быстро. Того, что продлится слишком долго – а потом все равно закончится. Что я придумала себе странную сказку про принца, а по факту… по факту ни принца, ни сказки у меня нет.

Она внимательно на меня посмотрела.

– Скажи мне одно… сказочница. Даже если происходящее не до надписи «хэппи-энд»… Тебе есть хоть о чем-то жалеть? Из того, что ты сделала?

Вздрогнула. И вдруг улыбнулась.

– Нет. Это… офигенно.

И мы снова принялись обсуждать приятные вещи. А потом пришел Валера и все испортил. Одним своим видом испортил! А еще тем, что Дашка, презрительно скривившись, тут же отправилась домой, показав, правда, когда он посмотрел в другую сторону, что она хочет его придушить и четвертовать. И еще несколько движений, которые неопытная я перевела как «взять эту тварь и растянуть на развилке большого дерева».