– Кто это сделал?

– Дон Педро Хуан, ваш отчим.

– Боже мой, какая низость! Но зачем?

– Сами понимаете, ведь он влюблен в вас. Итак, он расстроил вашу свадьбу и держит вас в своей власти.

– Бесчестный человек! Я никогда, никогда не соглашусь на это. Прошу вас, Паулита, проводите меня домой. Я должна завтра же повенчаться, вот единственная возможность освободиться от преследований этого чудовища. Когда я буду замужем, ему придется расстаться со своей надеждой.

Паулиту вмиг осенила новая мысль: когда Хулия будет замужем, дон Энрике тоже навсегда потеряет надежду. Теперь она знала, как надо действовать.

– Вы правы! – сказала она. – Вам надо вернуться домой. Вставайте, я вас провожу.

Хулия, пошатываясь, встала.

– Мужайтесь, – сказала Паулита, – завтра в это время вы будете навеки связаны с доном Хусто.

Теперь настала очередь Хулии вспомнить о доне Энрике, или, вернее, об Антонии Железной Руке, – ведь она знала его лишь под этим именем.

– Паулита, – сказала она, – это неслыханно тяжелая жертва: я навеки расстаюсь с человеком, которого люблю, я решаюсь забыть его, хотя он не дал мне повода проявить столь черную неблагодарность. Появись он передо мной завтра в час венчания, я умерла бы от стыда и горя, – ведь он не только любил меня, он спас мне честь и жизнь, а я плачу ему, благороднейшему человеку, непростительной изменой.

Паулита вздрогнула, слова Хулии прозвучали упреком в ответ на ее недостойный замысел; ей показалось, что она слышит голос своих покойных родителей, шепчущих ей «неблагодарная», и ей стало невмоготу долее сдерживаться. По природе своей Паулита была создана, чтобы творить добро.

– Послушайте, – сказала она вдруг, – тот пират, о котором вы мне рассказывали, был родом мексиканец?

– Да, а почему вы спрашиваете?

– У себя на родине он был богат и знатен?

– Моей матери он говорил, будто самому королю не уступит в богатстве и знатности.

– Боже мой, Хулия, кажется, этот человек здесь, в Мехико.

– Что вы сказали?! – в ужасе воскликнула Хулия.

– Да, мне кажется, он здесь… а зовут его дон Энрике Руис де Мендилуэта, я вам говорила о нем.

– Милосердный боже! Тот самый, кого вы так страстно любите?

– Тот самый.

– Паулита, бог этого не допустит, ведь я способна возненавидеть вас.

– А вы не думаете, Хулия, что я тоже вправе возненавидеть вас? Ведь вы у меня отняли того, кого я полюбила задолго до вашей встречи.

– Но вы отказались от него и вышли замуж за другого.

– Потому что я не смела надеяться на счастье принадлежать ему.

– Так надо было пожертвовать всей своей жизнью и продолжать боготворить его, а не связывать себя с другим.

– А вы, Хулия, разве вы не решаетесь выйти замуж за другого?

– Ради счастья моей матери. И очень страдаю.

– И я, я тоже страдаю.

Обе застыли в молчании; недоверие, ревность, ненависть и любовь боролись в сердцах этих женщин. Они не знали, что делать, как поступить. Хулия восторгалась великодушием Паулиты, которая сообщила ей, что ее возлюбленный находится в Мехико. Паулита думала о том, что она своим сообщением, может быть, вернула счастье дону Энрике.

Неожиданно Паулита спросила: