– Это правда, – подтвердил Мономах. – Олег запоминает любые стихи с первого раза – удивительная способность!

– Да, – усмехнулся старший брат, – в школе это здорово помогало! Помню, как ты злился, когда приходилось учить «Кому на Руси жить хорошо» и «Буревестника»!

– Ну да, – буркнул Мономах, – ты-то – раз прочел и поскакал с ребятами в футбол гонять, а я несколько дней сидел, да еще мама подключалась, потому что в моей дырявой голове ничего не оседало!

Алла жадно внимала Олегу: ее интересовало все, что связано с Мономахом, а ведь она почти ничего не знала о его прошлой жизни. Он не отличался скрытностью, но было бы странно задавать ему вопросы о детстве и юности, ведь они общались на деловой почве – ну, разве что еще в альпинистском клубе, к которому ее приобщил Мономах, когда диетолог в приказном порядке велела ей заняться каким-нибудь активным видом спорта. Так, по крупицам, в ее воображении постепенно складывался пазл по имени Мономах.

– Когда мы заканчивали академию, – продолжал Олег, – я… В общем, мое мировоззрение несколько изменилось, и я начал сомневаться, что избрал правильный путь.

Алле страшно хотелось знать, что случилось, но спрашивать было неудобно, особенно в присутствии такого количества людей.

– В одно из посещений патриарха я попросил его исповедовать меня, и он согласился. Когда я поделился с ним своими сомнениями, он сказал, что мне не стоит принимать сан, что это – не мое. Я пребывал в растерянности, но патриарх уверил меня, что я могу послужить Церкви и не будучи священнослужителем и что он поможет мне всем, чем сможет. Порфирий же не мыслил для себя иной карьеры, кроме духовной. Приехав на вручение дипломов, патриарх сказал, что хочет сделать нам подарок и вручил одинаковые перстни со словами из Библии: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». Это было его благословение.

На некоторое время стало очень тихо – никто не решался нарушить молчание. Это сделал Денис, который был слишком молод, чтобы оценить торжественность момента.

– Интересно, почему же потом патриарх изменил мнение о Порфирии? – спросил он. – Если он так нравился ему в академии, почему он не захотел помочь ему в продвижении по духовной карьерной лестнице?

Алла удивилась, что Денис задал столь взрослый вопрос: и в самом деле, занятно!

– Могу выдвинуть предположение, – сказал Мономах. – Я почти уверен, что со временем патриарх «раскусил» Порфирия и понял, что он из себя представляет! Он слишком стремился возвыситься, чересчур старался и думал не столько о духовной, сколько о материальной стороне, как это у вас называется…

– Служения, – подсказал Олег.

– Вот-вот, служения! Он мечтал, чтобы его заметили и оценили, а не о том, чтобы помогать людям, вселяя в них веру… Прости, Олег, я далек от религии, но мне кажется, именно этим и занимаются священники?

– Ты прав, этим, – согласно кивнул тот. – Возможно, в твоих словах есть доля правды! Иоанн Златоуст сказал: «Священник должен иметь душу чище самих лучей солнечных, чтобы никогда не оставлял его без Себя Дух Святый»! К сожалению, не все священнослужители соответствуют этому требованию…