– Порфирий хотел подкупить патриарха?! – подавшись вперед, выпалил Иван.

– Это вряд ли, – усмехнулся Олег. – Патриарх достаточно богат, знаешь ли! Между прочим, настоятелем назначает не патриарх, а епархиальный архиерей. Патриарх, конечно, может замолвить словечко за своего протеже или, наоборот, «зарубить» назначение, если захочет, но в целом такие вопросы находятся вне его ведения… Порфирий всегда тяготел к красивой жизни, это так: еще в семинарии он мечтал, как станет настоятелем богатого прихода и сможет позволить себе то, чего никогда не было у его родителей. Он ведь из очень бедной семьи, многодетной и, как сейчас говорят, неблагополучной… Правда, слушая его в те времена, я не относился к его словам серьезно – думал, что он просто пытается компенсировать безрадостное детство.

– Хорошо, а почему Досифей так легко согласился платить Порфирию? – задал вопрос Мономах. – Испугался, что тот донесет на него?

– Это во‐первых, – ответила Алла. – Порфирий, скорее всего, козырнул личным знакомством с патриархом, чем навел ужас на трусоватого по натуре Досифея. Но и Досифей решил, что не проиграет, заручившись поддержкой такого человека, как Порфирий: тот, надеясь на ежемесячные выплаты, станет всячески защищать общину и, в случае чего, предупредит об опасности. Так оно и было: несколько раз Порфирий успешно отводил от Досифея беду, и их тандем процветал – до тех пор, пока о существовании «Общины Святого Ангела» не проведал сам патриарх. Порфирию не удалось сделать так, чтобы весть об этом не достигла его ушей. В сущности, неудивительно, ведь их с Досифеем плодотворное сотрудничество продолжалось несколько лет, и что-то обязательно произошло бы, рано или поздно!

– Досифей обнаглел, – сказал Олег. – Он окончательно попутал берега и потерял всякую осторожность: начал вербовать людей, которые на самом деле не являлись одинокими и имели родственников, которым не все равно, что с ними происходит. Более того, в общине стали пропадать люди, и Досифей не мог объяснить, что с ними сталось – говорил, что они якобы покинули общину по собственной воле, только вот на воле их почему-то больше никто не видел! Я бы сказал, патриарх затянул с этим делом: он был слишком занят творящимися в РПЦ глобальными злоупотреблениями, чтобы сразу обратить внимание на столь мелкую сошку, как Досифей.

– Но зачем Порфирию понадобилось убивать Олега, своего старого приятеля по семинарии? – недоуменно спросил Иван.

– Ну, во‐первых, он утверждает, что не хотел его убивать – намеревался просто припугнуть как следует и отправить восвояси, – ответила Алла.

– А не проще было дать им встретиться? Разве Досифей не испугался бы еще сильнее?

– Начнем с того, что Порфирий слишком хорошо знал Олега и понимал, что замылить ему глаза не выйдет: он не уедет, пока во всем не разберется. А вот в Досифее он не был уверен – боялся, что тот может «поплыть» со страху и разболтать не только об общине и о себе, но и о нем тоже. Поэтому нельзя было допустить, чтобы Олег добрался до места! Тем не менее, несмотря на слова Кривощекина и Порфирия, я уверена в их намерении физически устранить вас, Олег – иначе зачем они стреляли вам вслед?