Пожалуй, он не выдержал бы присутствия прислуги. Пустота в груди чудно перекликалась с пустотой большого дома.

Кухня здесь была просторная и светлая, благодаря десятку световых колб. Духи-огневики, навсегда в них запертые, яркo вспыхнули при появлении хозяина дома. Из полумрака выступила королевских размеров плита (которой Валмир ни разу так и не воспользовался),тяжелый посудный шкаф в углу, развешанные по стенам блестящие сковорoдки всех возможных мастей.

Валмир прошел к столу, положил пирожки. А сам взял маленький жестяной чайник, налил туда дождевой воды из бака и поставил его на разогревающий поддон, в который повелители заключили соответствующего духа. Вскоре чайник закипел, поплевывая паром из узкого носика, Валмир сыпанул в большую кружку трав из маленького мешочка и залил их кипятком. По кухне поплыл холодный запах мяты и еще чего-то. Травяной сбор Валмиру приписал доктор – для того, чтобы искалеченный иссушающий хорошо спал по ночам. Усевшись на табурет, Валмир наконец развернул пирожки и с удовольствием откусил теста, зажаренного до хрустящей корочки.

У него, можно сказать, была слабость к этим пирожкам. Они будили приятные воспоминания о том, как юный Итто приехал в Латрию поступать в главный инквизиторский корпус. Жареными пирожками торговали в квартале от каморки, которую снял Валмир,и тогда, до войны с Темноземельем, пирожки с капустой были его единственно возможным ужином.

Допив отвар и разделавшись с пирожками, Валмир отправился в спальню. И там, забравшись под одеяло, все же взял в руки «Невинную для инквизитора» и открыл ее на первой странице.

«… - Ты моя, - прорычал он ей в губы, - тебя мне продали, и теперь я могу делать с тобой все, что пожелаю!

- Никогда! Лучше смерть! – она все ещё боролась, пытаясь – видит Бог – пытаясь заставить себя ненавидеть, пытаясь задавить предательскую дрожь, что охватила ее тело.

Инквизитoр внезапно отстранился, заглядывая в глаза случайно найденной повелительнице, как будто искал в них… Что? Она не знала, да и не хотела знать. Все вокруг теряло значение. Остались его сильные руки, удерживающие ее у стены, его каменное тело, жар которого она чувствовала сквозь одежду.

- Посмотрим, – сказал инквизитор и плотоядно улыбнулся…»

Это было вместо пролога. А дальше повествование брало старт от самого начала – как совершеннo безродная девица, будучи падчерицей, мечтала отомстить мачехе и связалась с Темным повелителем – почему-то обязательно Темным, как будто принадлежность к Темноземельным кланам придавала повелителю некий шарм.

«Лита Арбель никогдa не видела тėх самых Темных повелителей и не имела с ними никаких дел, - подумал Валмир, - иначе она бы никогда… ни за что не использовала бы этот образ в своем романчике».

Валмир зевнул, перелистнул страницу. Безусловно, написано было талантливо, поскольку даже он не без интереса следил за приключениями ловкой девки. А потом ее подставил ее же Темный повелитель,и за дело взялась инквизиция.

Наверное,именно на этом моменте начал действовать травяной отвар. Валмир почувствовал себя непривычно уютно. Отложил книгу на прикроватную тумбочку, подогнул ноги, сворачиваясь калачиком, и отдал приказание домовому духу выключить свет. Спальня погрузилась в темноту,и лишь отблески света из окон дома, что через дорогу, рисовали на стенах расплывчатые пятна. Валмир закрыл глаза. «Невинная для инквизитора», ну-ну. И все-таки… странный прием, в самое начала романа вставлять кусок текста откуда-то из середины. Раньше так не писали.