— Думаю, вполне. Я буду ждать вас в центральном здании в баре.

— Отлично. Ну, удачи!

— Виктория Алексеевна, Егор Николаевич, приятного аппетита и до скорой встречи!

Вика взглянула на мужа. По его лицу прошла едва заметная тень, губы плотно сжались, а глаза стали напоминать две холодные льдинки.

— Егор, что с тобой? — с тревогой спросила она.

— Не бери в голову, милая, все в порядке.

Некоторое время они шли молча, вдыхая запах июньского леса и разнотравья.

— Знаешь, мне кажется, я ей не понравилась, — усмехнулась Вика.

— Кому «ей»? — рассеяно переспросил Егор, нехотя выныривая из своих мыслей.

— Ну, этой Алисе, которая была с твоим юристом.

— С чего ты взяла? По-моему, очень приятная девочка. И Сереже она очень подходит, они даже чем-то похожи.

— Да, я тоже заметила, — рассеянно отозвалась Вика. — Скажи, а этот Шатров действительно такой классный специалист, как ты говоришь? Может быть, не следует так нервничать из-за того, что он сказал?

— А с чего ты взяла, что я нервничаю? — улыбнулся Егор.

— Ой, Касаткин, меня-то не обманывай! — Вика слегка тряхнула его за локоть. — Я же вижу, что после его слов тебя словно подменили.

Он глубоко вздохнул.

— Знаешь, я доверяю Шатрову на все сто. Если он говорит, что ему необходимо срочно поговорить со мной, значит так и есть. А в случае с Крутицким все очень непросто. Внешне все чисто, почти идеально, но именно это мне и не нравится. Шатров в последнее время занимался проверкой его деятельности.

— Крутицкий, Крутицкий… — нахмурилась она. — Что-то очень знакомое.

Егор кивнул:

— Ты должна его помнить, он был на новогоднем вечере в «Балчуге», вместе с женой. Элла, кажется.

— Ах, да! Как же я сразу не сообразила! Конечно, я их помню. Но наше знакомство вряд ли можно назвать тесным. Элла — это же дочь того самого всемогущего Ремизова, если я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, но Эдуард Филиппович не так давно скончался.

— Да? Я не знала. Бедная Элла! Ладно, хватит о грустном, лучше расскажи мне про этого Крутицкого.

— Зачем тебе это?

— Да так просто, — она пожала плечами, — интересно же, с кем мне придется сегодня вечером вино пить.

— С чего бы начать? Несколько лет назад Антон Владимирович организовал фонд «Твори Добро» и очень преуспел. Насколько я знаю, вначале ему оказал большую помощь его, ныне покойный, тесть. Он в то время занимал серьезную руководящую должность в правительстве Москвы. Но теперь Антон Владимирович и сам оброс нужными связями и контактами. В основном Крутицкий занимается помощью больным детям и устройством брошенных малышей в семьи, в том числе в Европу и Америку. В нашей стране только глухой не слышал об этом фонде. Крутицкому, естественно, нужны спонсоры. В прошлом году я в качестве эксперимента вложил в это дело пару миллионов. Теперь же он хочет поговорить о дальнейшем сотрудничестве.

— А ты что, подозреваешь, что он проворачивает какие-то темные дела за твоей спиной?

Егор пожал плечами.

— Пока стопроцентной уверенности у меня нет, но Сергей в последнее время собирал на него досье. Значит, что-то нарыл…

— Ну, я не знаю, — она выразительно повела тонкими, как ниточки, бровями, — очень уж он молод, твой Шатров, чтобы быть таким незаменимым специалистом. У тебя же в юридической службе главный — Пахомов. Или я ошибаюсь?