– Ну, а что было после того, как умер Артур? – осторожно продолжала давить Софи. – Уж тогда-то ваша мать совершенно свободно могла рассказать всем…

– Да, но кто бы ей поверил? – перебил ее Райен. – И какие она могла бы предъявить доказательства?

– А твой брат? Он догадывался о том, что его отцом был король Артур?

– Я пытался говорить с ним об этом, но он и слушать меня не желал, – сказал Райен, отгоняя от лица назойливую муху. – Он считал, что ему хорошо известно, кто наш отец.

– И кто же, по его мнению? – не отставала Софи.

– Не король Артур, – ответил Райен, удачно копируя холодный неприязненный тон Яфета. – Он считал, что я несу чушь несусветную, что я по уши увяз в придуманной мной самим сказочке про неизвестного сына короля Артура. Потерявшегося и нашедшегося. И этот сын, разумеется, это я. Впрочем, мы с братом вообще крайне редко сходились во мнениях. Хоть мы и близнецы, но при этом совершенно разные. Две противоположности. Две половинки целого.

Софи с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться. История Райена и Яфета не слишком отличалась от истории ее самой и Агаты. Ну что ж, очень хорошо. В таком случае подобрать клинышек, чтобы вбить его между братьями, будет легче, чем она думала…

– Значит, твоя мать была ближе к Яфету? – спросила она. – Он, похоже, до сих пор очень привязан к ней.

– Слишком привязан, – подтвердил Райен. – Вот почему меня моя мама всегда любила больше, чем его.

– Продолжай, – взглянула на него Софи.

– Яфет ни с кем не мог делить нашу маму, ни с кем. Включая меня. Если мама хоть чуточку уделяла мне своего внимания, Яфет тут же приходил в ярость. Когда я испек – сам испек! – ей торт на день рождения, Яфет что-то подсыпал в него, и мама заболела. Стоило маме полюбить появившуюся у нас кошку, и кошка бесследно исчезла. После каждого подобного случая Яфет каялся, извинялся, клялся, что больше не будет. А потом снова так поступал, причем все хуже раз от раза. Мы с мамой были, можно сказать, заложниками его ярости. И это еще сильнее сближало нас с ней.

Софи напряглась, чувствуя неловкость от того, что испытывала явную симпатию к этому парню, которого собиралась убить.

– И вы ничего не могли с этим поделать? Прогнать его, послать куда-нибудь подальше или…

– Моего брата? – ледяным тоном переспросил Райен. – Моего близнеца?

– Но из того, что ты сказал…

– У каждой семьи есть свои проблемы, буквально в каждой. И нужно искать способ справиться с ними. Искоренить полностью.

– Ты говоришь о своей семье точно так же, как о Лесах, – цинично заметила Софи. – Но полностью искоренить Зло невозможно.

– И тем не менее вот он я, и мой брат со мной, и наша с ним связь сейчас крепче, чем когда-либо. Тебе это говорит что-нибудь о том, каким я стану королем, не так ли? – хвастливо заявил Райен. – А брат… Нет, от него я никогда не откажусь, никогда его не брошу… в отличие от моей матери.

Софи шевельнула бровями, хотела задать вопрос, но Райен опередил ее, знал, о чем она хочет его спросить.

– Его характер становился все ужаснее, – пояснил он. – Несколько раз он едва не убил нашу маму, да и меня тоже. С помощью своих бабочек она стала шпионить за ним. Утихомиривала, когда у него начинались приступы гнева. К счастью, она была намного искуснее в магии, чем Яфет. Только благодаря этому мы с ней выжили, – Райен помолчал немного, прежде чем продолжить. – А потом она написала о Яфете директору Школы Добра и Зла.