— Ушел, — понял Змей, выгребая кролем, когда рядом перестали ложиться куски металла, он услышал работу двигателя. К нему шла резинка, на ней Паромщик и Док.

Змей перевалился за борт, Паромщик развернулся и припустил к берегу.

— Капитан, ты человек или демон? — Змей улыбнулся, он устал, очень устал, даже разговаривать было лень. — Все же человек, — удивленно сделал вывод Док, осматривая рану в плече капитана.

На крыше тира стоял Глыба, на плече которого примостилась Тигра, Тень стоял столбиком, ухватившись за волосы, рядом стояли Пересол и Недосол, все вздрагивали при каждом взрыве.

Глыба, как молитву, повторял и повторял:

— Змей выживет. Змей выживет. Змей обещал.

— Чего же так хреново? Во рту будто мартовские кошаки нагадили. — Сильвер не глядя, на ощупь, в череде пустых бутылок нашел недобитую. Приложился, не на шутку напуганная жизнь вроде вернулась обратно, в тело.

Сильвер едва разлепил глаза: «Сколько же мы ночью выпили, — он тряхнул головой, — в той жизни точно бы лежали уже с биркой на ноге. Зря тряс, стало только хуже».

Урф лежал недалече всхрапывая.

«Вот же втравил, гад подколодный. Может прибить его сейчас и все, и концы и воду с железной балкой на шее. Нет, не сейчас, вдвоем, как ни крути, легче. Завязли мы оба, как мухи в меде, захотелось сладкого и сразу, вот Вам по морде и сладкое, вот Вам и сразу, вот Вам и доходное».

Мутило страшно, Сильвер знал одно дельное средство, переданное по наследству его предшественником, царство ему небесное. Сильвер встал и покачиваясь вышел из Эллинга, прошел немного по навалу прибрежных камней, вошел прямо в одежде в прохладную до дрожи воду, дошел до Похмельного камня и уселся на специально выбитую ступень, будто в кресло погрузившись по шею, прилив колыхал руки и ноги.

— Ух, хорошо, мысли сразу просветлели, мутило отошло, нет оно просто утопло. Пробрало, как говорится, до мозга костей. На южной стороне глаз зацепился за маяк на мысе бакеном.

— Пифия, — выдохнул Сильвер, губы посинели, его трясло.

— Все из-за тебя, все из-за тебя, душа моя. Жди-жди все равно ты будешь моей, или сдохнешь, другого не дано.

Под прилив и эту стылую, свежую водицу с Балтики, вспомнилось: сколько он унижался, сколько задабривал, сколько ставил условий, сколько пугал, сколько пытался похитить ее, все тщетно.

Обладание ею, давно стала его навязчивой идеей. И у него оставалось всего два варианта, на которые он ставил все, это разбогатеть, как Крез и разорить ее, или убить, имея огромные деньги и на Пифию найдется клинок.

Разбогатеть — в очередной раз сорвалось.

— Нет, еще не все потеряно, — подбодрил себя Сильвер. — Что случилось, да расходы, да потери. Чего не бывает в жизни, получается, с этим Змеем в лоб нельзя. Значит, пробуем по-другому.

А мы не будем ему мешать, пусть идет свободно в Рамбов, это уже не наше дело, Церберы дали слово, пусть теперь у них голова болит за этого Змея «ни дна ему, ни покрышки».

— Пожалуй, хватит. Спасибо, Похмельный камень, — и встав, Сильвер побрел к берегу, выйдя из воды, оглянулся, погрозив далекому маяку.