— Знаем, — ответила Ласка. — Недалеко от Горьковской.

— Точно, — подтвердил Змей.

— Но зачем мы там? — спросила Чума.

— А ты что, хотела брать приступом Петропаловку? — Змей уыбался, хотя глаза его не располагали к улыбке.

— Единственный выход — это метро, стопроцентное место для отсечения преследования. В городе нам не уйти, они лучше знают обстановку и их много. По воде тоже проблематично, догонят, зажмут катерами и опять же, останется уходить в город. Погоня, как я понял, для Псов это их хлеб, и скорей всего у них самые быстрые катера.

Пифия кивнула.

— Тогда только метро.

— Это будет круто, — сказала Пифия. — Если выйдем из этой передряги живыми, о нас будут легенды слагать.

— Оттуда еще не кто не возвращался, интересно попробовать, — сказала Ласка.

— Страшновато, но я за, — сказала Чума.

— Первопроходцы, если выживают, всегда преференции имеют, двумя руками за, — сказала Мамба.

— Уверен группой мы справимся, — сказал Змей.

На угольной стенке народу столпилось, как на парад гоночных катеров.

Как и договаривались с Цербером, подошел один из их быстроходных катеров. По трапу спустились целехонькие Глыба, Твердыня и Айболит.

Змей успел обняться с ребятами и взошел на катер. Со всех сторон неслись угрозы Церберам и оскорбления. Катер отчалил, толпа вначале затихла, а потом разразилась рукоплесканиями.

Глыба стоял на причале, смотрел на удаляющийся катер и, не стесняясь, плакал, и не только он один.